Школа глазами Школьника р34

События происходят после Тру-Пацифист концовки,

Я брал инфу не только с официальной вики,но и с одной группы в ВК,но вроде она правдива.

AxeTale - ответвление AU HorrorTale.

Фриск никогда не покидает Подземелье во время Пути Пацифиста,когда Ториэль стала королевой и Санс прогнал Флауи до того как тот смог украсть души.Годами позже Флауи все-таки смог украсть их и в спешке он сломал ткань времени и пространства,исказив магию Подземелье.Монстры стали безумными,голодными и отвернулись друг от друга.

Голод

Голод возник из-за Глюка, который произошёл после вторжения Флауи, когда магия спуталась и начала разрушаться.Монстры - существа из магии, это коснулось в первую очередь их самих. Болезнь сопровождается неконтролируемой агрессией, поэтому каждый заражённый монстр нападал на любого.

Персонажи AxeTale.

Алиса.

Дочь Фриск,родившаяся на Поверхности и вынужденно забранная её бабушкой после смерти Фриск. Как и её прабабушка перед ней (Алиса первая) ,она добрая и отважная, с железной силой воли.

Красная Бабочка.

Направляющий дух,физический свет, и совесть Алисы,вместе с тем единственная форма которую может принять дух Фриск,когда Алиса использует Пощаду на своих врагов.Не видна для прямого взгляда,только при периферическом зрении.Получает силу и растет,при использовании Пощады.

Фриск.

Смерть Фриск была долгой,медленной и болезненной.После её ухода из Подземелья,с миссией по собиранию как можно большего количества человеческих душ и обеспечением и и обеспечением своей безопасности,была избита и изнасилована в переулке,во время поиска помощи, и заперта в психлечебницу,после того как она настаивала на том,что ей нужно вернуться ,чтобы помочь монстрам,живущим под проклятой горой.

Белые Бабочки.

Видимое доказательство растущей спиритической силы Фриск,которая растет с каждым добрым поступком и решением,принятым Алисой.

Чара.

Это дух первого ребенка,умершего в Подземелье,превратившийся в злобного и ненавистного убийцу в Подземелье.Их сила растет с каждым убийством,которое приходиться совершить,и она становится такой же материальной,как Напстаблук.

Кровавый Мотылек. 

Физическое проявление Чары,когда она овладевает человеком или монстром.Светиться ярче и покрывается кровью,с каждым плохим решением и жестоким действием,которое совершает его хозяин.

Флауи.

Флауи сбежал из Столицы,после того ,как посеял хаос и исчез в туннелях Подземелья.Он мастер прятаться,даже с его огромным и гротескным телом. Единственный способ узнать ,что он рядом - это чувства страха и тьмы, которые витают вокруг него.

Ториэль.

Ториэль стала первой жертвой ярости Флауи, убитая с экстремальной жестокостью,по дороге на кухню,чтобы выпить чаю.Её душа была использована Сансом для того, чтобы вытолкнуть Фриск из Подземелья.Её прах остался там, где она пала.

Напстаблук.

Напстаблук ,неожиданно,является самым безумным монстром в Подземелье. Он проводит много времени один,что он и делал раньше, и делал задолго до того ,когда Голод изолировал его.Поэтому,его скитания и пустой, жуткий шепот в стенах все более и более пустых пещерах мало что делают для его искаженного ума.

Собачья Стража.

Из всех Собак Стражей Сноудина осталось всего трое.

Догго.

Теперь он полностью слеп (Его глаза были вырваны во время потасовки с меньшим монстром,предположительно,Сноудрейком)

,бродит по северо-западному сектору леса Сноудина, охотясь при помощи звуков и запахов в одиночку.Он ужасающий противник,несмотря на свой дефект,и он никогда не отпустит свою жертву,если он почуял её.

Догресса.

Теперь она живет одна,после того как она съела своего мужа,чтобы удержать его рядом навсегда.Носит с собой два треснутых топора,и говорит так,как будто Догами стоит за ней,с "мы".

Великий Пес.

Стал мастером засад,охотясь из под снега.Его броня - груда ржавчины,веток и льда и он больше не может закрыть свою пасть,так как его клыки выросли слишком сильно.Постоянно оставляет в снегу кровавые следы и украсил свой маленький,покрытый кровью домик черепами Маленьких псов.

Назойливый Пес (неизвестно).

Бог оставил этот мир. Назойливого Пса не видели с тех пор,как Глюк порвал ткань мира.Подозревается, что он был поглощен,глубоко спрятался или полностью покинул мир.

Гриллби (мертв).

Гриллби давно умер.Голод добрался до него,после того как он покинул Сноудин,для того ,чтобы провести последние дни со своей семьёй.После пожирания своей собственной дочери,бросился в Мертвое Болото,убив себя.

Санс.

Даже сумасшедший и искаженный до неузнаваемости,все еще располагает к себе.Раньше он был известен в Подземелье,как болтливый и добродушный парень,заводящий друзей везде,куда бы он не пошел.У него есть очарование в голосе,блеск в глазах, и никогда не было монстра,который не чувствовал приветствия в его голосе,даже с его случайными, добродушными шалостями.Бедняга получил травму черепа из-за освирепевшей Андайн, и тем самым он тоже заразился страшной болезнью.

Папайрус.

Папайрус живет в своей реальности,его безумие создает мощную иллюзию,его слабоумие настолько его поглотило,что он больше не в состоянии осознать реальный мир.Он живёт не в реальности, а в собственном выдуманном мире, где всё так, как было раньше. Каждый день совершает одни и те же действия, снова и снова смотрит старые шоу Меттатона, перечитывает одни и те же книги, готовит нормальные спагетти и считает, что Ализа (дочь Фриск и Санса) - это Фриск, его лучший друг, а не его племянница.

Речной Человек .

Они представляют собой сущность,совершенно другую,не только с плотью под одеждой,и постоянно плывущую по реке вверх и вниз по реке в поиске пассажиров (всех кого они заметят).

Андайн.

Андайн теперь лишь обломок её прежнего "я".Она практически слепа (как и большинство монстров Водопадья) и в значительной степени полагается на чувство звука и запах через вомероназальную систему.Она может видеть цветные размытые пятна правым глазом,но не более.Это первый заражённый монстр в подземелье.

Гастер.

✌︎⬧︎ ♋︎ ♎︎♏︎■︎♓︎⌘︎♏︎■︎ □︎♐︎ ⧫︎♒︎♏︎ ✞︎□︎♓︎♎︎_︎ ♎︎♓︎⬧︎♍︎□︎■︎■︎♏︎♍︎⧫︎♏︎♎︎ ♓︎■︎ ♏︎❖︎♏︎❒︎⍓︎ ⬥︎♋︎⍓︎ ♐︎❒︎□︎❍︎ ⧫︎♒︎♏︎ _︎■︎♎︎♏︎❒︎♑︎❒︎□︎◆︎■︎♎︎_︎ ☝︎♋︎⬧︎⧫︎♏︎❒︎ ♓︎⬧︎ ◆︎■︎⧫︎□︎◆︎♍︎♒︎♏︎♎︎ ♌︎⍓︎ ⧫︎♒︎♏︎ ❍︎♋︎♎︎■︎♏︎⬧︎⬧︎ □︎♐︎ ⧫︎♒︎♏︎ ☟︎◆︎■︎♑︎♏︎❒︎.

Амальгаммы.

Амальгаммы,ранее находившиеся в плену в Подлинной Лаборатории,давно вырвались из Лаборатории и охотятся в туннелях и пещерах Хотленда. Они практически неуничтожимы,так как они уже не по-настоящему живые, чтобы убить, и постоянно голодны.

Альфис.

Альфис заперлась в Лаборатории,после того как Андайн уединилась в Водопадье,и отказалась видеться с ней,боясь что Голод может заставить её сделать,и попыталась найти способ сделать Сброс,чтобы вернуть мир в состояние до Глюка.Дни становились все длиннее и темнее для неё,невозможная задача найти существо с большим количеством Решительности,чем у Флауи,ввело её в глубокую паранойю и депрессию.До того как Голод добрался до неё,она выпустила Амальгамм из Подлинной Лаборатори и позволила им сожрать себя,виня себя в том, что Флауи получил силу и существует в первую очередь. Немного позже в лабораторию пришла Андайн и, видя как чудовища пожирают её девушку, выхватила лабораторный халат Альфис и сбежала обратно в Вотерфолл, где обвязала халат вокруг ручки своего копья.

Меттатон.

Разрушенная оболочка самого себя, его собственное тело неразрывно связана с его душой и крадет все, кроме отбросов его разума и памяти.В ходе войны между монстрами его роботическое тело было почти полностью разрушено. От него вообще мало что осталось. Когда Голод только начался, он был заточён в его отеле и все те монстры, что были замечены вместе с ним, в порыве безумия нападали на него и крушили. Меттатон смог выжить только благодаря слиянию его души с роботическим телом. Его остатками. Из-за этого он забыл всё, что было связано с его жизнью до того, как он попал в робота. Безумие Голода коснулось и его тоже. Пройдясь по коридорам и этажам отеля, можно услышать его громкие крики и вой и то, как он ведёт свои старые шоу. По сути, он такой же слабый, как и был до этого, и особой опасности не представляет, но у него также осталась его EX форма, которая из-за мутаций стала почти неразрушима. Он утратил всё милосердие и каждое живое существо для него лучше всего выглядит в мёртвом виде. Единственный способ его обойти - спеть песню Напстаблука, это вызовет в нём некоторые чувства и он остановится, но в этот момент лучше всего бежать сверкая пятками, ибо ярость его будет невероятна.

Брэтти.

Когда Глюк разверзся над Подземельем, самые близкие к нему пострадали больше всего.Все в Курорте Меттатона разразились хаосом,погонями и почти разрушили тело Меттатона в своем безумие. Кэтти не пережила первую волну Голода,упав в толпу голодных монстров,пытаясь добыть объедки для еды для себя и Брэтти.

Мэджик.

Огромное волшебное мастерство позволяет Мэджику контролировать свой внешний вид и сливаться с задним фоном чтобы охотиться и прятаться.

Бургерпэнтс.

Бургерпэнтс в настоящее время контролирует,жестоко и маниакально манипулируя теми ,кто слабее его.После того как он сбежал из Курорта и почти убил Меттатона,он уединился в своем доме,и в порыве растущего отчаяния и безумия содрал кожу с лица,обнажив мышцы и кости и полностью оторвав веки.

Безумный Манекен.

Тревожный,легко раздражаемый призрачный монстр запечатал себя в своей оболочке.Он избежал большей части насилия Голода,изолированный на Свалке как он и был и решил никогда не уходить,страдая лишь незначительными повреждениями его формы.

По Undertale делают мульфильм.

Дата выхода 15 сентября 2016 года.

Источник.

Седьмая часть (вторая половина)

Первая половина

К тому моменту когда механический голос объявил о прибытии в Мидлбороу и ты подготовила к выходу свою компанию, все уже были в сумасшедшем ажиотаже. Как только ты выбралась, сумки были повешены на плечо, а Папирус передан все еще зевающему Сансу, что значительно облегчило тебе жизнь. Он прижал брата к груди и что-то прошептал так тихо, что ты ничего не услышала и приняла происходящее за какие-то братские отношения.

Ты пытаешься всех держать на виду, но это дается довольно трудно. Дети попали в новое место, а они все еще, как верно замечено, дети. К несчастью для тебя, маскировка имеет достаточно изъянов, а посему ты изо всех сил стараешься не поднять массовую панику, и усмирить детей, которые оказались смелее, чем тебе было бы удобно. Вокзал Мидлбороу оживлен, полон интригующих вывесок, рекламы и людей. Тебе удалось направить сорванцов в одном направлении, но в данном контексте понятие "направить" довольно абстрактно и крайне тяжело удерживать семь детей в одной лодке. Ты почувствовала шершавую руку, которая хватала твою и увидела внизу улыбающуюся Альфис, глаза которой сияли.

“Смотри, Фриск, аниме!” сказала Альфис, указывая свободной рукой на вывеску через станцию. “Можно я схожу посмотреть? Можно, можно, можно?”

Ты извиняешься, и пытаешься объяснить, что еще нужно сесть на поезд - а потому продолжать движение - но Альфис отпустила твою руку и с напором танка направилась к вывеске. Волна людей сомкнулась между вами и ты чувствуешь, как паника подкатывает к горлу - ведь сейчас час-пик. 

Ты находишь лавочку, говоришь другим оставаться около нее не смотря ни на что, и начинаешь прорубаться сквозь непрерывный поток людей, выкрикивая имя Альфис так громко, насколько можешь. Несколько важных на вид людей одаривают тебя удивленными взглядами, но никто не останавливается помочь. Ты добираешься до киоска, на который указывала Альфис и почти что спрашиваешь продавца, не видел ли он ее - но что ты скажешь?

Эй, не видели ли вы маленькую девочку, вот такого роста, с желтоватым оттенком кожи, и у нее, как вы возможно заметили, хвост, как у ящерки. Не, я клянусь, она человек. Ха. Пышущая оригинальностью и мудростью идея.

Ты пару раз обернулась, стоя на месте, чувствуя себя все более взбешенной, пока тебя не похлопали по плечу. Ты стремительно оборачиваешься, взбудораженная потерей ребенка и встречаешь лицом грудь высокого молодого человека в дешевой оранжевой футболке. Он выглядел не старше девятнадцати-двадцати, с чистым и ясным лицом, а также с копной рыжих волос, которые упорно лезли из плена опоясывающей голову банданы. Ты замечаешь отсутствие одного из зубов, когда он начал говорить.

“Хэй, ищете кого-то?” сказал парень, упирая руки в боки. Ты удивляешься, как он не мерзнет в своей футболке.

“Да, вообще-то маленькую девочку,” сказала ты не раздумывая.

“Правда? Это должно быть достаточно жутко. Но вам необходимо быть сильной и оставаться решительной, лады? Вы найдете ее, не спрашивайте, откуда я знаю.” Он указывает на выход со станции. “Почему бы не глянуть там?”

Твой взгляд следует в направлении, указанном парнем и ты было повернулась, что бы поблагодарить его, но он уже ушел. Прежде чем поспешить к выходу, ты подбираешь потерянную парнем бандану на полу. Ты чувствуешь запах корицы, который наполняет тебя теплыми воспоминаниями о яблочном соке, который ты когда-то давно с друзьями смаковала в приюте.

Ты нашла Альфис забитой в угол, ее лицо уткнулось в колени, ты прорываешься к ней и садишься рядом с ней на уровне ее глаз. Ты спрашиваешь ее, зачем она сбежала, и ты говоришь, что волновалась за нее, но при этом держа свой голос в спокойствие.

“Я у-у-увидела аниме и-и я в-взволновалась,” хныкала Альфис, заикаясь сильнее обычного. “А-а п-потом я поняла, что на-натворила и п-п-подумала, ч-что т-ты не з-захочешь б-больше меня в-видеть.”

Она содрогается от рыданий и поэтому ты берешь ее на руки и целуешь в лоб. Ты уверяешь ее, что никогда не думала о том, что бы бросить ее, но не нужно так больше убегать. Она напугала тебя. Ты немного подождала, пока она успокоится и решила возвращаться к остальным, по приходу давая Унди затискать ее, попутно сжимая щечки. Ты рада, что ничего не произошло с остальными, но при взгляде на телефон сердце пропускает удар. Твой поезд отправился со станции десять минут назад.

Ты знаешь, что сегодня поезда уже не будет в течении нескольких часов, а ты не хочешь путешествовать так поздно, особенно без места, где можно остановится после прибытия твоего рейса. Остается только одно. Ты объясняешь своей маленькой команде, что в этот раз все они будут держать тебя за руки и распределяешь их, Санса и Ториэль слева, а Асгора, Альфис и Унди справа. Призраков ты попросила лететь перед тобой, что бы ты могла видеть их, поскольку было сложно держать за руки что-то не очень материальное. Ты испытываешь неловкость, наблюдая как они парят сквозь людей, но ты думаешь, что привыкнешь к этому. Ты рада, что додумалась собрать всех вместе в этот раз, даже если это значит что вы стали занимать больше пространства. Ты больше не хочешь никого упустить из виду.

Выйдя с вокзала, ты достаешь телефон и набираешь номер на телефоне, который не забудешь даже спустя годы, надеясь всеми фибрами души, что номер все еще работает.

Автор.

“I am YOU.”

I decided to colour a little Chara sketch! I think Chara isn’t actually evil, it’s more like the player is their subconscious who tells them to do bad things which they proceed to tell Frisk to do until Chara completely takes her over. Sure, she did have her sadistic side when alive, but something must have happened to make them like that. In the genocide route, we encourage this sadistic behavior which then makes them see themselves as a demon. In the end, we’re the real villains of the story.

Глава 8: Эпсилон (Часть 1)

Примечания автора к главе

Давно не виделись, читатели! Хаха! К сожалению, я не умер! Хаха! Колледж это ад! Хаха! Я был бы совсем не против приятных объятий быстрой и безболезненной смерти! Хаха!

Я собирался сделать главу побольше, но она закончена лишь наполовину, и я решил опубликовать эту половину, чтобы поддерживать в фике жизнь. Так что, надеюсь вам понравится эта половина главы.

______________________________________________________________________________________________________________________

Падение, падение, падение.

Память об этом чувстве всё ещё была свежей в её разуме. Ненависть. Депрессия. Она сдалась и прыгнула.

Она ненавидела человечество, а человечество ненавидело её. Человечество подтолкнуло её ко грани отчаяния и через неё, и она прыгнула.

Но жизнь ещё не закончила с ней играться. Каким-то ироничным чудом она выжила. Она встретила его, а они её удочерили. Они растили её, как собственную. Наконец, она чувствовала любовь.

Но они не были счастливы. Они страдали из-за них. Людей, обидевших их также, как они обидели её.

Она улыбалась. Она смеялась. Она делала вид, что всё нормально. Но на самом деле это было не так. Прожив с ним рядом довольно времени, она прониклась к нему доверием. Она рассказала ему всю правду.

Она была полна ненависти. Вместе с ним, она придумала план. Они станут героями. Они освободят свою семью, свой народ. Люди, что согрешили против них, познают возмездие.

Они сделали это вместе. Она наконец сделала то, что попыталась все те годы тому назад. Она отравилась лютиками и отдала ему свою душу. Он взял её, поглотил и отправился на поверхность, сквозь магию.

Он впервые видел естественный свет.

Как один, они вошли в деревню. В этом месте она росла. Это место она ненавидела. Она направила против них их общее тело и атаковала со всей своей решимостью.

Удары не наносились.

Он удерживал её.

Она была предана. Её братом, тем, кого она любила. Её партнёром. Она пыталась его вразумить, напоминала ему, что они сделали его народу. Он не слушал. Люди, которых они – которых она ненавидела, нападали. И нападали. И нападали.

Он перехватил управление их телом и пошёл домой. Месть была так близко, но он ей в этом отказал. Он отказал ей, его семье и его королевству в их вомездии.

И так, когда их тело рассыпалось, а их души перестали быть сплетены, и она погрузилась в глубокую чёрную пустоту смерти, освещаемую лишь клумбой золотых цветов, под которыми она была погребена, в её сердце оставалось лишь одно чувство.

Ненависть.

И даже после смерти, в лимбе, её ненависть оставалась сильнейшим, что было во всём том маленьком мире, что она знала. Ничто не могло сравниться с её ненавистью ко злу, что они ей причинили, ничто не могло посоперничать с её решимостью к возмездию против этих людей.

Пока не пришёл этот мужчина.

Целую вечность она покоилась в неупокоении, пока не открылись врата между мирами и он не упал на её сад.

Сила его души отличалась от любой другой. Человеческая ли, или же кого бы то ни было другого, – даже её собственная, с высочайшей решимостью, – никакая душа не была даже близко к его. В ней была решимость, как и у любого другого обитателя поверхности, но абсолютной мощи! Его душа пылала той же решимостью к истреблению зла, той же ненавистью к греху.

Она знала. Он был прямо как она. Он будет гораздо лучше, чем её предыдущий «партнёр». Решимость его души пролилась на её могилу и пробудила в ней чувства, что она потеряла после смерти. Она ухватилась за него, со смешанными чувствами любопытства и родства. Они будут ненавидеть вместе и вместе же принесут возмездие им.

Они станут партнёрами, навечно.

______________________________________________________________________________________________________________________

В момент пробуждения она ещё помнила то чувство предательства. А затем она почувствовала его снова, почти сразу после пробуждения. Перед ней, перед её новым другом встал один золотой цветочек. Цветок говорил знакомыми словами, знакомым голосом, знакомым тоном. Старый друг.

Предатель.

Ни он, ни цветок её видеть не могли, но она могла видеть их. Она не могла говорить или показаться ему. Она была слишком слаба. Она хотела предупредить своего нового друга, предупредить его, что он не может доверять цветку. Но её голос не был услышан. Её просто тут не было.

Она в ужасе смотрела, как её бедный друг, для которого этот мир был слишком новым, глотал каждое слово, что цветок говорил ему. Вскоре он показал свою душу, столь сильную и могущественную, и она увидела, как в неё врезалась пуля.

А она считала, что они навсегда останутся друзьями. Если бы она всё ещё была человеком, то закричала бы.

Но всё же, её друг продолжал стоять. Его душа выглядела даже сильнее. Непонятно, чего она вообще паниковала. Она должна была знать, что такая душа, как у него, цветку была не по силам.

И теперь ей удастся посмотреть, как её новый друг разорвёт цветок на куски. Прощай, предатель.

Он подходил к цветку, пока тот пытался загладить свою вину. Жалкий. Её друг указал на цветок, и изложил ему своё осуждение.

"Демон."

Этот голос. Это слово. Небеса, если они были, грохотали от его голоса, а от его слова раскалывалась земля. Это наполнило её решимостью, заставило её вновь почувствовать себя живой. Почти.

Откуда-то, от кого-то прилетел огненный шар. Он попал в её друга. Он сделал ему больно. Кто сделал больно её другу? Но посмотрев, она увидела напавшего. Того, кого она знала. К тому же, кому она доверяла. Но все они были предателями, не так ли? Все они будут разбиты в пыль.

Цветок сбежал как трус, которым он и был, а её друг изложил напавшему то же осуждение.

"Демон!"

Его тон отличался. Он капал ненавистью и возмездием, прямо как его душа. Ангелы рыдали. Зло в страхе уползло в тёмные углы. Это давало сил.

Она с благоговением смотрела, как напавший, женщина-коза, бесплодно пыталась избежать смерти разговорами. Он спустился на неё, как дикий зверь, и оружие, вынутое прямо из воздуха, оказалось в его руке. Женщина была отброшена выстрелом и сражена варварским ударом.

Она смотрела, теперь с ликованием, как её друг достал огромное, жутко выглядящее оружие, с острыми зубьями и вращающимися лезвиями. Оно было таким же, как он – диким, убийственным и голодным.

Она что-то проблеяла. Наверно, последнюю мольбу. Это было не важно, её друг опустил на неё своего металлического зверя.

Вот только.

Не на неё?

Он ударил им о землю, извлекая скрежещущий шум из пыльной земли. Он тяжело дышал, словно ошарашенный, и отложил своё оружие. Почему? Почему почему почему почему—

Он поднял женщину, держа её, как раненного товарища. Почему он это делал? Где было его возмездие? Где?

Он начал бежать.

Она последовала за ним, но она не бежала. Она просто была рядом с ним. Его душа была её проводником, и она всегда была с ним. Хотя теперь она сомневалась, что это было хорошей идеей, учитывая, как он внезапно бросил своё дело.

Он бежал, и никто из монстров ни разу не попытался ему помешать. Они боялись его, и не без причины, и не нападали на него, пока он мчался через Подземелье.

Подземелье?

Да, это место было Подземельем. Теперь она вспомнила. Она медленно восстанавливала в памяти такие вещи, как названия и чувства.

Он бежал и бежал, пока не нашёл дом женщины-козы. Память – такая отвратительная штука, подумала она. Она не хотела вспоминать, как здесь однажды жила. Счастливо.

Но её заставили вспомнить, когда её друг вломился внутрь и впитал своё окружение. Он выглядел недоумевающим. Он явно был сбит с толку столкновением разрушенного внешнего и ухоженного внутреннего видов.

Она тоже всегда считала это странным.

Всё ещё держа напавшую на него бессознательную женщину, он выбил плечом ближайшую дверь. Ещё больше воспоминаний переполнили её. Она не хотела вспоминать. Но вспомнила.

Ему, похоже, тоже не понравилось то, что он увидел. В торопях, он вышел, выпнул другую дверь и положил женщину на кровать. Затем он вновь вышел и начал ощупывать всё вокруг своими руками. Как необычно.

Она поняла, что сейчас было подходящее время. Она стряхнула с себя свой сон, свою смерть, и теперь могла показаться ему. Ей лишь нужно было заставить себя это сделать.

У неё никогда не было проблем с силой воли.

Не торопясь, она сосредоточилась на том, чтобы стать видимой. Мало по малу, она вновь стала настоящей. Но лишь для него. Всё ещё осматривая своё окружение он развернулся и, наконец, увидел её.

Значит, это сработало.

"Она не даст тебе уйти", сказала она ему. Она была немного удивлена тому, как легко она с ним заговорила. Как слова образовались и тут же покинули её холодные губы. Почти будто она снова была жива.

Почти.

Он не шевельнулся. Она чувствовала, как его пылающие глаза, где-то под шлемом, сверлили её. Глаза искали ответы. Он её видел? Или он смотрел сквозь неё? Чем она была?

Ей самой хотелось бы знать.

"Тебе стоило убить её", добавила она.

Он сжал свой кулак. Должно быть, он всё понял. Но всё равно он оставался без движения. Не размышляя, не шевелясь. Он подозревал, что она тоже демон?

"Она меня не убивала", сказала она, встретив его взгляд прямо сквозь маску, "И я не призрак этого дома."

Он внутренне выругался. Каким-то образом, она это почувствовала. Но всё же, он был благодарен, что ему не приходится с ней говорить.

Как грубо.

"Ты неразговорчивый. Ничего страшного." Она попыталась успокаивающе улыбнуться на своём последнем предложении, но её лицу оказалось трудно изображать положительные эмоции.

Его поза не поменялась, но поменялся вопрос в его глазах.

Она не хотела отвечать на этот вопрос.

.

.

.

"На большом книжном шкафу есть аптечка первой помощи", сказала она в конце концов, практически выплюнув эти слова. Она отвернулась и посмотрела в сторону гостиной.

Если он хочет тратить своё время, на здоровье. Она была его другом, она не станет бросать его, как другие друзья.

Он немедленно ушёл в гостиную. Она последовала за ним, но, как и ранее, она не шла за ним. Она просто была рядом с ним.

Он достал аптечку с полки и открыл её. Он не выглядел смущённым её содержимым. Похоже, он учился.

Он развернулся и увидел её вновь. Он крепче сжал коробочку в руках, пока они глядели друг на друга.

"Ты знаешь, почему я здесь?"

Он смотрел на неё.

"Меня заинтересовала твоя душа."

Он протолкнулся мимо неё, положив свою массивную руку ей на плечо, и вернулся в комнату.

Она была в недоумении. Но затем она стала взволнована и даже немного счастлива.

Она это чувствовала.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Я хотела бы прояснить моё представление Думгая. Я считаю, что Думгай из 1993-го и Палач Рока из 2016-го – один и тот же человек, просто разницей в несколько веков. Мой хедканонный таймлайн таков: Doom (1993) - Doom II: Hell on Earth - Doom 64 -Заветы Палача - Doom (2016). Я полагаю главного героя Doom 3 другим десантником, или, возможно, Doom 3 вообще не из этого таймлайна.

Этот фик берёт место между концовкой Doom 64 и временем, когда были написаны Заветы Палача. Думгай носит классическую броню, а не Преторианскую (она ещё не была создана). Также, он выглядит как лицо с HUD'а в классических играх (но со шрамом на его правой брови). И, наконец, он обладает полным арсеналом из Doom II – т. е. без Анмейкера из 64 и без Пушки Гаусса, Штурмовой винтовки и любых модификаций из 2016.

Вторая часть

Предыдущая

Оригинал

В которой ты совершишь ошибку, оставив кучу малышей без присмотра

Завоевать доверие монстров - занятие неспешное. Но ты обнаружила, что если говорить мягко и обращаться с ними, как с детьми в детском саду, то это значительно ускорит процесс. Однако, затащить их домой и вымыть, как бы там ни было, являлось проблемой другого масштаба. 

Но с другой стороны, ты теперь знаешь, кто погнул подсолнухи. Они не рассказали бы, что произошло, но ты слишком занята другими делами, что бы думать об этом. Сейчас ты пытаешься вымыть Ториэль и Асгора, белошерстых монстров. После звонка на обе работы и последующих отбрехиваний в виде “Я заболела”, ты включила первый попавшийся мультик для Альфис и Андайн, ящерке и рыбо-девочке соответственно, и он сразу же очень им понравился. Санс, похоже, внимательно смотрел за Папирусом, который рисовал старыми карандашами каракули на бумаге из принтера. Вы доверяете старшему скелетику, что бы он углядел за младшим и не позволил ему перейти от бумаг к столу или стенам, но тебе все равно тревожно оставлять их без присмотра.

Мех Ториэль был мягок и слипался от мыла под твоими руками. Ты посматриваешь на Асгора, который сидит повернутым в другую сторону. Ты мало знаешь об этикете монстров, но оба козленка согласились принимать ванную вместе, только если они не смотрят друг на друга. Ты не хочешь, что бы они чувствовали себя неловко, но твои возможности немного ограничены. Ты резко вскакиваешь, когда слышишь громкий треск снизу, чуть не выплескивая воду из ванны. 

“ Я сейчас вернусь.” Крикнула ты, бросив пару полотенец Асгору и Ториэль. “Вытритесь насухо.”

Как только ты вышла из ванной, ты пулей спускаешься вниз, пытаясь успокоится и понять, что это был за шум. Ты застываешь, когда смотришь на полностью разрушенную комнату, которая была когда-то твоей гостиной. 

“Хэй, Фриск! Как тебе моё зависание?” с усмешкой бросает Санс. Ты уставилась на него, болтающегося в пиджаке на вешалке. Журнальный столик перевернут, подушки с дивана разбросаны по всей комнате. Андайн стоит на диване, крича и увлеченно жестикулируя, а Альфис катается по полу от смеха. По ТВ крутится странное аниме, а Папирус поедает карандаши. Молясь, что бы канцелярия не была ядовитой для скелетов (а они вообще едят?) ты сгребла скеле-малыша одной рукой, отцепила Санса от вешалки и пиджака второй, перед тем, как повернулась к девчонкам.

“И что тут происходит?” требуете вы ответа немного более громким тоном, чем обычно. Альфис мгновенно вскакивает и паникует, но Андайн пожимает плечами.

“Веселимся. Ты видела это аниме?!” Ты ощущаешь ее волнение и твоя решительность сразу же уменьшилась . Может, это нормально в культуре монстров? Ты знаешь о монстрах и их жизни чуть более, чем ничего. Затем ты вспоминаешь, что ты не единственный житель в этой области и если соседи обнаружат твой маленький отряд монстров, то вряд ли будут так же дружелюбны, как ты. Ты будешь арестована за измену, и кто знает, что произойдет с детьми. Ты наполнена решительностью не допустить такого поворота событий.

“Андайн, вы, ребята,  разрушили гостиную. Вы так сильно шумите, что кто-нибудь из соседей может услышать.” Объясняешь ты настолько ласково, насколько можешь, но подавить возрастающий страх в голосе не можешь. “Если кто-нибудь услышит, нас всех поймают”. Андайн затихла, уставившись на тебя полными ужаса глазами.

“М-мы не хотели!” Выпалила она, соскакивая с дивана, подбежав к тебе и сложив руки. “Мы просто немного развлеклись, не злись! Я не могу пока драться с людьми, не бросай нас!” Ты остолбенела от ее внезапного покаяния, которое абсолютно начисто разрушило образ “хулиганки”. Из-за такого действия, ты неосознанно начала воспринимать ее более взрослой, но и в то же время, это напомнило тебе о том, что она все еще ребенок. Ты отдала Папируса его брату и встала на колено, что бы смотреть в глаза Андайн.

“Я знаю, что вы не хотели, и я знаю, что вы напуганы и далеки от дома. Это не твоя вина, мне не стоило кричать на тебя, но нам нужно установить несколько правил.” Объяснила ты, продолжая говорить ласково и спокойно. Андайн кивнула, возвращая свое хладнокровие. Ты предложила ей выход из ситуации, применив ту же стратегию, что и на детях на твоей работе. 

“Как насчет перекуса и после - обсуждения некоторых правил в доме?” Она засияла, с энтузиазмом кивая. Альфис присоединилась к вам, справившись со своим испугом. Санс показал тебе оттопыренный большой палец, как-будто пытаясь успокоить тебя так же, как ты успокаивала Андайн. Ты с благодарностью улыбаешься, направив свою маленькую команду на кухню, где поставила на подогрев воду для спаггети, как только Асгор и Ториэль присоединились к вам. И пока приятная болтовня наполняла кухню, ты осознала слова Андайн насчет того, что она пока не настолько сильна, что бы сражаться с людьми. Как будто вы были абсолютно разных видов. И в этот момент ты поняла, что они приняли тебя как одну из них. Дороги назад не было. И что более удивительно, ты совсем не возражаешь против такого поворота событий.

Часть VI

Начало

Предыдущая

Оригинал