UT фанфик

Глава 12: Странные собаки (и ещё больше братьев)

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/12/UnderDoom

Предыдущие главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8.1, 8.2, 9, 10, 11.

"Ты собираешься это есть?"

Зачем бы я тогда его покупал, если бы не собирался?

"Может, поделишься?"

Он бросил на неё раздражённый взгляд. Нет. Тебе оно не нужно.

Ребёнок состроил недовольную гримасу. "Эгоист."

Ты мертва. Тебе не нужны лечебные предметы. Ты даже есть не можешь.

Она накуксилась ещё сильнее, скрестила на груди руки и отвернулась. Больше она ничего не сказала.

Протяжно вздохнув и закатив глаза так сильно, что его зрачки едва не покинули этот план реальности, Думгай снова повернулся к продавцу Доброженого.

"С возвращением!" сказал человек-кролик в униформе, немного слишком стараясь не звучать отчаянно. "Чем могу помочь?"

"Ещё одно", ответил Думгай. "Пожалуйста."

"Сию минуту!" практически выкрикнул в ответ продавец. Он поднял крышку своей тележки с доброженым, открывая вид на кучу нетронутых пакетиков лакомств на палочке. Он аккуратно взял самый верхний пакетик и закрыл тележку.

"Вот ваше доброженое, сэр", сказал продавец, протягивая его Думгаю. "С вас 15М!"

Думгай порылся в своих кармашках для боеприпасов, выгреб оттуда кучку монет и положил их в относительно маленькие ладошки продавца.

"Сдачи не надо."

"Благодарю вас, сэр! Желаю cупер-дупер дня!" сказал человек-кролик с искренней улыбкой.

Думгай в ответ только рыкнул и развернулся туда, куда шёл раньше.

Не задумываясь, он снял свой рюкзак с припасами, бросил туда новый пакетик с доброженым и выудил старый.

Держи, подумал он, протягивая его ребёнку. Чтоб ты подавилась.

"Я хочу свежее", ответила она, глазея на его рюкзак.

Сжав свой кулак в попытке контролировать себя, он положил доброженое назад и достал новое. Затем, без слов, или, в данном случае, без мыслей, он ей его протянул.

"Открой мне его."

Ты, блядь, серьёзно?

"Пожалуйста?" добавила она, попытавшись мило улыбнуться.

Думгай яростно разорвал упаковку и вновь протянул доброженое ей.

Наконец, она выхватила лёд на палочке из его руки и откусила от него большой кусок.

Секунду она стояла не двигаясь, а затем, расслабившись, опустила свои плечи. "Хах же вхушно", сказала она с полным ртом и счастливым выражением на её обычно безэмоциональном лице.

Да? подумал Думгай, выуживая из припасов свой собственный пакетик доброженого.

"Дааа", мечтательно ответила она, суя лёд себе в рот.

От этого Думгай и сам загорелся и снял свой шлем со знакомым щелчком и шипением. Он разорвал упаковку своего доброженого и откусил кусок льда.

Тишина.

На вкус как ёбаный снег, разочарованно подумал Думгай.

"Дааа", ответила она всё ещё мечтательно и всё ещё набивая своё лицо безвкусным десертом. "Тах вхушно."

Думгай съел своё доброженое в недовольной тишине. По крайней мере, оно меня вылечит.

И действительно, Думгай почувствовал, как боль от некоторых из ожогов, оставленных пламенем Ториэль, стихает, однако, похоже, что оно излечило лишь малую часть урона, нанесённого ему могущественной женщиной-козой – что, в свою очередь, было лишь малой частью всего его запаса здоровья.

"Шо напишано на твоей упаховхе?" спросил ребёнок, съедая последний кусок своего льда.

Думгай без интереса взглянул на свою пустую упаковку. Тут написано, «оно такое же сладкое как ты?».

Ребёнок рассмеялся, закрывая свой рот, чтобы не выпало ни единого кусочка десерта со вкусом снега. "Это шмешно, потому шо ты вообше не шлахий!"

Думгай закатил глаза.

Она проглотила остатки доброженого и вытерла рот рукавом. "У меня были нарисованы два обнимающихся кролика. Ну, разве не мило?"

Думгай держал в руках свой шлем, инстинктивно проверяя его на предмет повреждений. Сейчас ты куда эмоциональней, чем была совсем недавно. Он обратил на неё свой взгляд.

Ребёнок внезапно застыл, и, будто внезапно засмущавшись под его взглядом, зачесал копну волос со своего лица себе за ухо.

"Это хорошо?" спросила она, искоса поглядывая на него. Она и правда засмущалась или же…

Ты мне скажи, ответил он. Ты раздражаешь куда сильнее, когда думаешь, что ты милая, добавил он, сковырнув кусочек грязи с подбородка своего шлема, но ты больше не угрожаешь уничтожить реальность. Он повернул голову, чтобы взглянуть ребёнку в глаза. Наверное, это улучшение. Наверное.

Ребёнок фыркнул на это его замечание. "Что ж, наверно, мне передалось это от тебя", ответила она лжебеззаботно, "потому я так тебя и раздражаю."

Вот как, пробормотал он, снова надевая шлем. Где твоя упаковка? Не мусори.

"Я оставлю её себе."

Тебе что, шесть лет?

"Мне почти пятнадцать!" выкрикнула она, скрестив на груди руки и топнув ботинком по снегу.

"Тебе четырнадцать?" сказал Думгай, столь поражённый, что не заметил, как перешёл на вербальное общение. Для него ребёнок выглядел максимум лет на десять. Королевская семья неправильно её кормила?

"Знаю, знаю", сказала она, махая на него рукой. "Я выгляжу взрослее своего возраста."

"Пфф…" начал было смеяться Думгай, но остановил себя прежде, чем перейти на полноценный смех над ребёнком – или, вероятно, подростком. Э, точно. Пойдём, не стоит терять времени.

"Хмф!" ухмыльнулась она. "Как хочешь." Она протянула ему свою руку, и они продолжили идти на восток.

Тишина.

… Ты не слишком взрослая для того, чтобы за ручку держаться?

"Нет", решительно сказала она, хоть и не привела к своему ответу никаких аргументов.

Они шли дальше.

____________________________________________________________________________________________________________________

Это, блядь, оскорбительно, подумал Думгай, читая «головоломку», оставленную ему Сансом.

"САНС, ТЫ ГЕНИЙ!" прошептал (читай: прокричал) своему брату Папирус. "ОН СОВЕРШЕННО ЗАСТРЯЛ НА ЭТОЙ ГОЛОВОЛОМКЕ!"

"мне и самому удивительно", ответил Санс. "я думал, мне придётся достать сегодняшний кроссворд."

"ЧТО?" ошарашенно рявкнул Папирус. "КРОССВОРД? НЕ МОГУ ПО…"

"Эй", прервал его Думгай. "Карандаш есть?"

"О. ЭМ", ответил Папирус, шаря по своим карманам – которые у боевого тела, по всей видимости, были – в поисках карандаша. "МИНУТКУ!"

"у меня есть ручка", вмешался Санс.

"БОЖЕ, САНС, Я ХОТЕЛ ЕГО ЗАПУТАТЬ, А НЕ ПЫТАТЬ", возмущённо сказал Папирус, выудив неизвестно откуда идеально заточенный карандаш. "ДЕРЖИ, ДУМГАЙ." Он передал его космодесантнику.

Думгай вновь обратил своё внимание к головоломке, которую, технически, так можно назвать. Это был поиск слов для детского раздела воскресной газеты, так что слово «головоломка» её описывало точно.

Это вообще слово? спросил Думгай своего невидимого компаньона, указывая на «аселробхежвоктар», имеющееся в списке слов головоломки.

"Я такого не знаю", ответила она. "Но «сигары» вот тут."

Спасибо. Думгай обвёл спрятанные слова «сигары» и «сигарета», подсказанные его подругой, а также развёрнутое задом наперёд «скелеты», спрятанное прямо на виду.

"КАК Я ГОВОРИЛ", продолжил Папирус, "СЕГОДНЯШНИЙ КРОССВОРД НЕ ИДЁТ НИ В КАКОЕ СРАВНЕНИЕ С ЭТОЙ ДЕТСКОЙ ПУТАНИЦЕЙ!"

Думгай приостановился, чтобы молча глянуть в сторону братьев закатив глаза, и продолжил.

"что?" сказал Санс изумлённо. "серьёзно, чел? эта плёвая мешанина из слов?" Санс хихикнул и отвернулся. "с ней даже ребрёнок справится."

"НУ, НА ДУМГАЕ ОНА РАБОТАЕТ ХОРОШО!"

"ребрёнок."

"ЧЕЛОВЕК!" прокричал Папирус, указывая на Думгая. "РАЗРЕШИ СЕЙ ДИСПУТ! ЧТО СЛОЖНЕЕ: ПУТАНИЦА ИЛИ КРОССВОРД?"

"Путаница", ответил Думгай, не задумываясь ни на секунду. "Я закончил." Он протянул Папирусу завершённую головоломку.

"ЧТО?" сказал Папирус, видя, что Думгай совершил невозможное и решил словесную путаницу. "НО КАК? МОЖНО И ЗАДОМ НАПЕРЁД? И СНИЗУ ВВЕРХ?" глазницы Папируса растянулись мультяшными глазными яблоками, пока он рассматривал результаты Думгая. "Я И ПОДУМАТЬ НЕ МОГ! НО КАК ТЫ НАШЁЛ АСЕЛРОБХЕЖВОКТАР?"

"да, как?" присоединился Санс. "я ставил на то, что ты не найдёшь осёллопухчётотам."

"Это слово напечатано неверно", сказал Думгай, показывая на «аселробхежвоктар» в списке слов, которое на одну букву отличалось от обведённого «аселробхужвоктар» в путанице. "Оно написано через У, а не через Е. Жалуйся издателю."

"Эта такая херня", сказал невидимый ребёнок-компаньон.

Следи за языком.

От решённой Думгаем словесной головоломки челюсть Папируса рухнула вниз. "ПОРАЗИТЕЛЬНО… ТЫ НЕ ТОЛЬКО МУДР, НО И ХИТРОУМЕН! БРАВО, ДУМГАЙ, БРАВО!" воскликнул Папирус, аплодируя космодесантнику. "ТЫ ВОИСТИНУ ДОСТОИН БЫТЬ МОИМ ЗАКЛЮЧЁННЫМ!"

"Значит, ты отведёшь меня к своему королю?" с надеждой спросил Думгай. "Капитану, соседнему дозору или ещё кому."

"ЧТО? О. НЕТ, ПОКА НЕТ", застенчиво сказал Папирус. "ТЫ ВСЁ ЕЩЁ ДОЛЖЕН, ЭМ, ПРОЯВИТЬ СЕБЯ!" добавил он. "ДА."

Боже, он просто тратит моё время.

"Думаю, он приготовил множество ловушек и хочет их на тебе испытать", объяснила его маленькая подруга. "Как на морской свинке", добавила она со своей характерной жуткой улыбкой.

"ЧТО Ж, ПОЗДРАВЛЯЮ С ПРОХОЖДЕНИЕМ ДВУХ НАШИХ ЛОВУШЕК, ДУМГАЙ", сказал Папирус. "УДАЧИ СО СЛЕДУЮЩИМИ, ВЕДЬ ОНИ БУДУТ НАСТОЯЩИМ ИСПЫТАНИЕМ ДЛЯ ТВОЕГО УМА!"

И со своим фирменным носовым смехом Папирус ушёл в направлении Снежнеграда.

Фанастика.

"эй", сказал Санс Думгаю с менее ленивой и более искренне счастливой улыбкой. "спасибо, что сказал «путаница», чтобы угодить моему брату."

Я говорил всерьёз.

"ты даже полностью решил головоломку. моему брату очень весело."

Думгай как обычно лишь кивнул в ответ и пошёл на восток.

"Ты серьёзно считаешь, что детская путаница сложнее кроссвордов?" самодовольно спросила Думгая его маленькая подруга.

В кроссвордах нужно просто знать определения. Это просто. Поиск слов испытывает твои глаза.

"Хмф", с триумфом хмыкнул ребёнок. "Тебе что, шесть лет?"

Думгай закатил глаза.

____________________________________________________________________________________________________________________

Сухие листья мягко шуршали, пока холодный ветер завывал, проносясь над ярко-белыми Снежнеградскими холмами. Ребёнок стоял без движения, смотря мёртвыми глазами на космодесантника, казалось, вот уже целую вечность.

Как долго это длилось? Как давно было прервано его движение вперёд? Действительно ли так всё и закончится? Здесь, в этой одинокой глуши, погребённым под слоями снега?

Наконец она нашла в себе силы что-то сказать.

"Думгай?"

Он не ответил.

Она глубоко вздохнула. "Думгай."

Всё ещё ничего.

"Мне кажется", сказала она, делая паузу в поиске нужных слов, "что, возможно, у тебя есть некоторая проблема."

Это какая? ответил он наконец, не прекращая энергично гладить возбуждённого и пускающего слюни Малого Пса, который на данный момент вытянул свою шею уже на несколько ярдов, тянясь к руке Думгая. Сторожевой пёс не прекращал пыхтеть, лаять и поскуливать с тех пор, как Палач начал его гладить.

"Просто. Ты гладишь его. Уже часами. Пожалуйста", взмолилась она, доведённая до белого каления, "пошли дальше."

Прошло лишь пять минут. Остынь.

Как по команде, Малый Пёс заскулил и ещё сильнее уткнулся мордой в перчатку Думгая.

"Хороший мальчик."

"А как же демоны?" спросила она, в надежде воззвать к его здравому смыслу.

Думгай вздохнул и в последний раз провёл рукой по голове Малого Пса. "Мне пора, приятель", сказал он, поднимаясь на ноги.

Малый пёс встал вместе с ним, скуля и взвывая от окончившихся поглаживаний. Он игриво обежал его, волоча за собой голову как груз на очень длинной верёвке.

Пошли, подумал он ребёнку, махая на прощание рукой безутешному Малому Псу, воющему от горя.

"Ну, наконец-то."

Парочка из десантника и ребёнка подошли ко краю обрыва и к спрятанному переключателю, обозначенному на карте, которую должен был охранять Малый Пёс. С щелчком шипы, блокирующие путь дальше на восток, опустились, открывая дорогу в Снежнеград.

Ребёнок потянул Думгая за руку в сторону их цели, проходя в опасной близости от Малого Пса, сидевшего в снегу в полном одиночестве, обмотав своё тело своей шеей как змея. С некоторым трудом они прошли через теперь опущенные шипы и пересекли короткий мостик в новую область.

И там в сторону Думгая потопали две фигуры в капюшонах, обе держащие большие боевые топоры.

Ещё стража, подумал Думгай, вставая в защитную стойку.

"Что это за запах?" сказал один из них низким голосом.

"Откуда этот запах?" вторил ему второй гораздо более женственным голосом.

"Если ты запах…"

"… покажись!"

Пара начала беспорядочно кружить вокруг Думгая, мечась туда-сюда, но всегда оставляя его единственные пути к отступлению – назад через мост или вперёд к городу – перекрытыми. Думгай старался за ними поспевать, поворачиваясь лицом то к одному, то к другому, не давая зайти к себе с фланга. Наконец они приблизились к нему.

"Хм", сказал низкоголосый. "Вот где этот странный запах…" Подняв свой топор на изготовку он продолжил, "от которого мне хочется уничтожать."

"Уничтожить тебя!" крикнул женственноголосый, взмахивая топором.

Думгай отпрыгнул назад как раз вовремя, чтобы избежать попадания большим топором женственноголосого себе в шею. Есть идеи, мелкая?

"Это Доги, они женаты", объяснила его компаньон. "Мужа зовут Догамий, а жену – Догаресса."

Мило, подумал Думгай, отпрыгивая в сторону от летящего сверху вниз топора Догамия. А есть идеи как их ПОБЕДИТЬ?

"Ну, ты можешь их застрелить", предложил ребёнок. "Но, раз ты хочешь быть скучным, можешь попытаться их успокоить и погладить."

Доги одновременно сняли свои капюшоны, взялись за руки, словно пара на свидании, и скрестили перед собой топоры в форме буквы Х. Думгай потратил секунду, чтобы проанализировать их необычное наступательно-оборонительное построение, и пара приблизилась к нему.

"Не трожь мою сосисочку", сказал Догамий, делая выпад своим топором.

"Он имеет в виду меня", сказала Догаресса, после чего размашисто махнула топором.

Думгай отступил в сторону от первого замаха и едва увернулся от второго, в последнюю секунду падая на заснеженную землю. В его броню и ботинки набилось немного снега.

"Стой", сказала его компаньон, "сделай это ещё раз!"

Что? ответил Думгай, уворачиваясь от очередных взмахов топорами.

Догамий гавкнул на Думгая и кольцо магических лезвий в форме сердец полетело прямо в десантника. Палач его перепрыгнул, но кольцо полетело назад как бумеранг, и от попадания он тяжело рухнул на снег.

Чёрт!

"Вот так! Продолжай кататься в снегу", проинструктировал его ребёнок, поднеся руки ко рту, чтобы кричать громче.

Подстёгнутый подсказкой ребёнка, а также топором, летящим сверху прямо на него, Думгай перекатился по земле как бревно, весь изваливаясь в снегу. Догамий и Догаресса вернулись в свою стойку, но начали нюхать воздух вокруг десантника.

"Что!" крикнул Догамий. "Пахнет как…"

"Ты действительно маленький щенок?" спросила Догаресса, и они оба опустили свои топоры.

Что это ещё за логика?

"А теперь погладь их", скомандовал ребёнок, раззадоренный всем происходящим.

Решив, что до сих пор это работало, Думгай протянул вперёд руку и погладил Догамия.

"Вау!" воскликнул Догамий, пока Думгай чесал между его пушистых ушей. "Меня погладил другой пёс!"

"Что ж", вмешалась Догаресса, глядя как гладят её мужа. "Теперь моя очередь!"

Думгай протянул вторую свою руку к Догарессе и начал гладить и её. Теперь он гладил их обоих. Сидя на снегу и махая своими хвостами, Доги начали друг с другом говорить.

"Собака гладит собак, изумительно!" возбуждённо сказала Догаресса своему мужу, пока поглаживания Думгая кружили по её макушке.

"Собаки могут гладить других собак!" ответил Догами, всё ещё наслаждаясь получаемыми им щедрыми поглаживаниями.

Это уже становится странным.

"Думаю, ты можешь уже остановиться", сказал ему ребёнок. Думгай тут же остановился и сделал шаг назад.

"Это открывает новый мир для нас…" пробормотала Догаресса.

"Спасибо, странный щенок!" сказал Думгаю Догамий. После этого Доги вместе ушли в Снежнеград, оставляя Палача наедине со своими мыслями – и с ребёнком-призраком.

Это было. Что-то.

"Рада, что на этот раз ты не увлёкся поглаживаниями."

Когда они говорящие, то это странно. Это как гладить человека. Пушистого человека.

Пара отправилась дальше.

"Гладить людей не так уж и странно", ответила она осторожно.

Хочешь, чтобы я погладил тебя?

"Ой, заткнись."

____________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

у чары милая влюблённость в думгая, теперь это канон.

также я буду стараться выпускать обновления чаще. doom eternal вдохновил меня.

ЗЫ КТО ИЗ ВАС ПРОЦИТИРОВАЛ МЕНЯ В INCORRECTSMASHBROSQUOTES

Глава 11: Опять братья

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/11/UnderDoom

Предыдущие главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8.1, 8.2, 9, 10.

"Застынь, человек!" скаламбурил монстр, запуская в Думгая гигантские заострённые снежинки. Думгай ушёл с их пути как раз вовремя, чтобы увидеть, как все они застревают в близстоящем дереве.

Ториэль сказала, что они мирные!

"Я точно помню, как она говорила, что они попытаются тебе навредить", ответила его маленькая подруга, опёршись о камень и от скуки разглядывая свои ногти. "Что-то насчёт того, что им нужна твоя душа. Не знаю. Я не слушала."

Навредить мне? Это ледяные сюрикены! Ими можно убить!

"Ага."

"Я сделаю из тебя ледяную стружку!" продолжил монстр. Ледяные лезвия, застрявшие в дереве, вырвались из его коры и по дуге направились в Думгая.

Думгай увернулся от каждого из снарядов и те вернулись в перья монстра. Думгай и Сноудрейк продолжили ходить по кругу, ожидая, пока кто-нибудь из них как-либо не ошибётся.

Есть какие-нибудь советы?

"Оно называется Сноудрейк", объяснила девочка, теперь уже сидя на камне и размахивая ногами. "Этот ещё подросток. Похоже, оно хочет стать комедиантом."

"Эй, человек, угадай, какой мой любимый напиток?" спросил Сноудрейк, всё ещё кружа вокруг своей добычи.

Думгай не ответил. Он ожидал, что, пока он будет отвлечён плохой шуткой, Сноудрейк атакует снова, так что он не стал так подставляться.

"Снежок!" всё равно ответил монстр. Он прекратил двигаться, раскрыл в улыбке пасть и стал ждать реакции.

"Не смешно", ответил Думгай.

Сноудрейк с негодованием выпрямился и раскрыл пасть от злости. "Трудная публика", наконец пробормотал он. "Но посмотрим, каким ты будешь трудным, когда я тебя убью!"

Пять ледяных лезвий вылетели прямо в Думгая, и ещё два полетели по волнообразной траектории. За долю секунды он определил, какое из них долетит до него до него первым и с какой стороны: в ноги, чтобы заставить его оступиться; в голову, чтобы дезориентировать его; в грудь, чтобы нанести наибольший урон; и два самонаводящихся, чтобы завершить работу.

Подпрыгнуть, пригнуться, отойти вбок, проскользнуть вперёд. Ни один из пяти снарядов не попал в свою цель, застряв в дереве у него за спиной с жутким хрустом коры. Думгай выпрямился, выставив перед собой кулаки. Монстр с изумлением следил за его явно мастерскими навыками уклонения.

Думгай сделал шаг вперёд и ударил свою правую ладонь своим левым, одетым в розовую перчатку, кулаком. "Я тороплюсь. Иди домой, малявка." Он хрустнул костяшками для пущего эффекта, напрягая при этом мускулы своих оголённых рук.

Сноудрейк слышимо сглотнул, развернулся и побежал прочь.

"Он просто хотел, чтобы ты посмеялся над его шутками", раскритиковала его подруга.

У меня плохо получается врать.

"Ага, эти шутки были весьма не очень. Но каламбуры в подземелье это дело серьёзное." Она спрыгнула с камня и продолжила идти рядом с ним. "Просто, чтобы ты знал."

Спасибо за предупреждение. Думгай осмотрел место, где стоял Сноудрейк, прежде чем сбежать, и обнаружил несколько золотых монет, лежащих на снегу.

"О, да, кстати", сказала его подруга, как только заметила, что он делает. "Монстры любят оставлять за собой золото, когда сбегают из боя. Если ты их щадишь или спугиваешь, они обычно оставляют кое-какую компенсацию." Она подняла руки и потрясла ими, имитируя перья Сноудрейка.

"Типа, «Простите, что потратил ваше время! Вот вам немного золота! Не бейте меня, пожалуйста!» или вроде того."

Думгай просто молча смотрел на неё.

"Это культурная фигня. Просто бери золото и пошли."

Он взял её за руку и отправился дальше по пути в Снежнеград.

____________________________________________________________________________________________________________________

"На знаке написано не двигаться."

Каким Дьяволом мы туда попадём, если не будем двигаться?

"Без понятия, я просто прочла знак."

К Дьяволу эту чушь.

Думгай прошёл мимо знака, назло двигая каждым дюймом своего тела. Пока он двигался в особо движущейся манере, невдалеке, слева от себя он заметил сторожевой пост с небольшой деревянной собачьей головой в передней части крыши.

"Эй!" выкрикнул хриплый голос из глубин поста.

Дерьмо, выругался Думгай, прекратив двигаться.

Из-за стойки сторожевого поста выглянула голова. Собачья голова, с чёрной шерстью вокруг глаз и на ушах и с белой от носа до шеи. "Кто-то двигался? Или это моё воображение?" Пёс посмотрел налево и направо.

Думгай оставался недвижим.

"Я вижу лишь двигающиеся вещи", продолжил он, всё ещё оглядывая своё окружение. "Если что-то двигалось… к примеру, человек…"

Думгай рванулся бежать. Он не хотел здесь задерживаться.

"Ага!"

Думгай обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть брошенный в него ёбанный меч. Нужно пригнуться!

"Грекх!" выкрикнул Думгай, падая на снег и истекая кровью, пронзённый мечом. Он же пригнулся, почему меч всё равно попал ему прямо в грудь? Должно быть, он был самонаводящимся и куда лучше, чем ледяные лезвия Сноудрейка. Он вынул меч, оправился от ран и выпрямился.

Пёс выпрыгнул из сторожевого поста, сделав сальто, и вынул ещё два коротких меча, оба сделанных из какой-то синей стали. "Человек! Я позабочусь о том, чтобы ты никогда больше не двигался!"

Думгай осмотрел стоящего перед ним пса, и они начали двигаться по кругу. Пёс стоял на двух ногах, оканчивающихся голыми, покрытыми чёрной шерстью, лапами. Он был одет в светло-розовую майку с изображением морды какой-то другой собаки, и Думгай подумал, что под всей этой шерстью пёс, должно быть, поджарый и мускулистый. Также на псе были надеты леопардовые штаны и коричневый ремень, а свои мечи он держал необычным образом, по виду более подходящим для ножей.

Чёрт. Побить его, должно быть, не просто, подумал Думгай. Не пользуясь моей пушкой, конечно же. Ею его можно убить. Не могу этого допустить.

"Не волнуйся, у тебя ещё осталось две тысячи пятьсот двадцать четыре ОЗ", вставила его подруга. "Ты можешь принять своим сердцем ещё две тысячи мечей и всё ещё будешь в порядке."

Это всё ещё охеренно больно!

"Хайя!" гавкнул пёс, делая выпад в сторону Думгая по широкой горизонтальной дуге.

"Не двигайся!" выкрикнула его подруга.

Слишком поздно. Инстинкты Думгая были быстрее совета девчонки, и он отшатнулся назад от боли, вызванной успешной атакой пса. Он прижал свою новую рану на правой руке, но не стал двигаться.

"Куда ты пропал?" сказал пёс, перейдя в оборону, держа один меч перед собой, а второй – позади. Его глаза бегали туда-сюда, разыскивая всё ещё недвигающегося Думгая.

"Это Догго. Он тебя не видит, если ты не двигаешься", объяснила она. "То же относится и к его атакам."

Что за чёрт? Он в меня не попадёт, если я не буду двигаться?

"Да. Так работает синяя магия."

"Куда ты пропал?!" прокричал Догго, ещё раз попытавшись атаковать Думгая. Думгай доверял своей подруге достаточно, чтобы не двигаться при атаке, но всё равно приготовился к боли.

Синий меч прошёл прямо сквозь него, будто его здесь и не было.

"Он ушёл!" крикнул Догго, посмотрев налево и направо в поиске малейшего движения.

Спасибо, мелкая. Но что теперь? Я не могу уйти, не двигаясь.

"Погладь его", ответила она.

Чего?

"Просто сделай это", продолжила она.

Что ж, Догго на расстоянии вытянутой руки. Если она была права насчёт синей магии, она должна быть права и насчёт поглаживания собаки. Думгай быстро протянул свою руку и решительно положил ладонь прямо между ушей.

"Что?!" гавкнул Догго, раскрыв широко глаза в недоумении. Думгай начал слегка поглаживать голову Догго, почёсывая шерсть со скоростью, комфортной для обеих вовлечённых сторон.

"Меня погладили!" воскликнул Догго, отстраняясь от руки Думгая. "Глыдь? Гладь? Глодь?" Он начал безумно махать мечами во все стороны, громко лая, а Думгай стоял смирно, чтобы избежать всех его атак.

Когда он был уже на значительном расстоянии от того места, где стоял Думгай, Догго начал собираться с мыслями. "Ч-ч-что-то гладило меня…" сказал он, заикаясь. "Что-то, что не д-д-двигалось… Мне понадобится немного собачьего лакомства, чтобы всё это обдумать!"

С этим он, сделав сальто назад, запрыгнул обратно в сторожевой пост, прочь из виду и прочь с пути. Спустя ещё несколько секунд без движения, Думгай услышал поскуливания и хруст печенек.

Это было что-то.

"Собаки странные, правда?" задумчиво сказала его подруга. "Ты любишь собак?"

Я не против собак, подумал он, подбирая монеты, оставленные Догго. Но я предпочитаю кроликов.

Пара отправилась дальше, не обращая внимания на след из крови, оставляемый Думгаем из своих ран.

____________________________________________________________________________________________________________________

Перед Думгаем лежало замёрзшее озеро, посреди которого почему-то стоял знак. Дорога вновь разделилась – как и раньше на север и на восток. А ещё здесь был Санс. Отлично.

"эй, думгай", подозвал Санс, как всегда держа руки в карманах. Думгай закатил глаза и подошёл к нему. "запомни кое-что важное. у моего брата есть специальная атака."

О?

"если ты видишь синюю атаку," продолжил Санс, "не двигайся, и тебя не заденет."

"Блин," сказал Думгай саркастически. "Спасибо. Было бы очень полезно пять минут назад."

"а, да, догго использует синие атаки. но ты прошёл мимо него, так что хорошая работа." Санс подмигнул.

Думгай указал на кровавую дыру у себя на груди и на порез на правой руке.

"о, он тебя подрезал, а? держи хотдог", сказал Санс, вынимая из кармана своей куртки хотдог.

"Спасибо…" сказал Думгай, принимая хотдог и украдкой его осматривая. Он всё это время был у него в кармане, или?..

"Ты же не станешь…" сказала его подруга, смолкнув, когда Думгай снял свой шлем.

А хер ли бы и нет.

Думгай откусил большой кусок холодного хотдога, одним укусом сделав его вдвое меньше. Всего за несколько секунд он его пережевал и положил в рот то, что осталось.

На вкус он был именно таким, каким должен быть на вкус холодный хотдог, лежавший у кого-то в кармане ни во что не завёрнутым.

Тут же полученные Думгаем раны начали самозалечиваться, а боль от магических мечей Догго – стихать. От поглощения еды монстров излечилась даже его броня. Но ожоги от магии Ториэль всё ещё остались. Теперь, подумав об этом, Думгай вспомнил, что он ни разу не лечился с тех самых пор, как попал в Подземелье.

"любишь поесть, а? вот, держи ещё один. можешь оставить его до поры, когда тебя ранят снова. так вот, насчёт синих атак… представь знак стоп. когда ты его видишь, ты останавливаешься, ага?"

Думгай кивнул, принимая хотдог и кладя его в неиспользуемый кармашек на ремне.

"знаки стоп – красные. но представь себе синий знак, вместо красного."

Что?

"просто, да? когда сражаешься, думай о синих знаках стоп."

Думгай прищурился и медленно кивнул перед тем как повернуть направо и отправиться дальше.

Теперь он был на берегу замёрзшего озера, и у него был выбор пойти на север или продолжить идти по дороге на восток. он подошёл к самому краю озера, откуда он мог видеть знак, и увидел на нём направления.

"На север – лёд", пересказывала его подруга, пока он читал. "На юг – лёд. На запад – лёд. На восток – Снежнеград. И лёд."

Мы пойдём на север.

Вдвоём они обошли озеро и пошли на север в открытую область, ведущую к крутому обрыву. На этом открытом месте, лицом к паре, стоял один единственный снеговик.

Хм, подумал Думгай, приблизившись к снеговику, чтобы его осмотреть. Здесь должен быть какой-нибудь предмет…

"Здравствуй", весело поприветствовал его голос, исходящий изнутри снеговика. Отстранившись назад, Думгай осмотрелся, чтобы удостовериться, что голос исходит именно от снеговика.

"Я снеговик", продолжил снеговик. "Я так хочу увидеть мир… но я не могу двигаться."

Думгай сверху донизу осмотрел снеговика. При очевидной нехватке ног, история снеговика выглядит правдоподобной.

"Будь так любезен, путник, пожалуйста, возьми кусочек меня и отнеси далеко-далеко."

Думгай с подозрением посмотрел на снеговика. Ловушка? Вероятно, нет. Или, возможно, за это полагается награда? Как бы то ни было, если сделать, как он просит, ничего плохого не будет. Думгай кивнул, взял кусок тела снеговика и развернулся, чтобы продолжить путь.

"Выглядит вкусно", прокомментировала его подруга.

Думгай посмотрел на неё с ощущаемым сквозь его шлем отвращением. Он положил снег в карман и отправился на восток в Снежнеград.

____________________________________________________________________________________________________________________

"ТЫ ТАКОЙ ЛЕНТЯЙ!" кричал Папирус на Санса. "ТЫ ДРЕМАЛ ВСЮ НОЧЬ!"

Ну, блядь, подумал Думгай, поняв, что снова встретил братьев скелетов. Прямо перед ним сейчас была вычищенная зона, весь снег с которой был собран у краёв, предположительно, обрывов. Снежнеград был построен на горе?

"вроде как это называется «сон»", парировал Санс. Затем оба брата обернулись, чтобы взглянуть на своего гостя.

"ХО-ХО", воскликнул Папирус, подняв руки в воздух. "ДУМГАЙ ПРИБЫЛ! ЧТОБЫ ДОКАЗАТЬ, ЧТО ТЫ ДОСТОИН БЫТЬ ПОЙМАННЫМ МНОЮ ЧЕЛОВЕКОМ, МОЙ БРАТ И Я СДЕЛАЛИ НЕСКОЛЬКО ГОЛОВОЛОМОК, ЧТОБЫ ПРОВЕРИТЬ ТВОЮ МОЩЬ!" Папирус показал жестом на пустое пространство между Думгаем и двумя братьями.

"МНЕ КАЖЕТСЯ, ТЫ НАЙДЁШЬ ЭТУ…" сказал Папирус, накрыв свой рот рукой в варежке, "ВЕСЬМА ШОКИРУЮЩЕЙ!"

Электрическая головоломка?

"КАК ВИДИШЬ, ЭТО НЕВИДИМЫЙ… «ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ ЛАБИРИНТ»!

Угу.

"КОГДА ТЫ ПРИКОСНЁШЬСЯ К СТЕНАМ ЛАБИРИНТА", продолжил он, доставая из-за спины металлическую сферу, "ЭТА СФЕРА УДАРИТ ТЕБЯ ТОКОМ!"

Ну, конечно.

"ЗВУЧИТ ЗДОРОВО? ПОТОМУ ЧТО!" добавил Папирус с драматической паузой. "КОЛИЧЕСТВО ВЕСЕЛЬЯ, КОТОРОЕ ТЫ ИСПЫТАЕШЬ… НА САМОМ ДЕЛЕ, ДУМАЮ, БУДЕТ НЕБОЛЬШИМ." Папирус отвёл взгляд в сторону, будто неуверенный, стоит ли ему продолжать.

"ЛАДНО, ТЕПЕРЬ МОЖЕШЬ ИДТИ", сказал Папирус, жестом показывая Думгаю попытаться найти путь через невидимый лабиринт.

Думаешь, я могу его просто обойти?

"Нет", ответила его подруга.

Почему нет?

"Потому что так не весело."

Думгай закатил глаза и сделал шаг вперёд.

В тот же момент высокий брат напрягся и начал биться в судорогах, а от его обожжённых костей начал подниматься дым.

Думгай скривился от чужой боли, глядя, как Папируса бьёт током от своей же ловушки. На долю секунды он решил, что случилось худшее, пока почерневший Папирус стоял идеально прямо по ту сторону электрического заграждения.

"САНС!" наконец выкрикнул Папирус, довольно комичным образом стряхивая копоть со своих костей. "ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?!"

"я думаю, что человек должен держать сферу", ответил его брат, которого, похоже, совершенно не смутили ни электрическая промашка, ни раздражённость Папируса.

"А, ХОРОШО", сказал Папирус и повернулся лицом к Думгаю. Он начал идти к Думгаю по снегу, проходя через лабиринт по очень определённому пути, чтобы его не ударило током. В конце концов он добрался до Думгая, держа перед собой сферу.

"ВОЗЬМИ ЭТО, ПОЖАЛУЙСТА!" практически прокричал он на шлем Думгая, подкидывая сферу высоко в воздух. Он вернулся назад к своему брату, следуя тому же пути, что и до этого. Думгай вытянул руку и идеально поймал сферу своей одетой в перчатку рукой.

Космодесантник посмотрел вниз на следы, оставленные высоким скелетом, и взглянул на Санса взглядом, который можно было перевести как "С этим парнем всё в порядке?". Санс не ответил, а на его череп всё ещё была приклеена зубастая ухмылка.

Сделав долгий вздох, Думгай вошёл в электрическое минное поле, двигаясь точно по следам Папируса даже не глядя вниз.

Как только он вышел из «ловушки», Папирус принял преувеличенно шокированную позу. "НЕВЕРОЯТНО! ТЫ СКОЛЬЗКАЯ УЛИТКА! ТЫ СПРАВИЛСЯ С НЕЙ ТАК БЫСТРО.. СЛИШКОМ БЫСТРО!."

Думгай посмотрел себе через плечо, чтобы глянуть в глаза своей маленькой подруге, которая внезапно оказалась прямо у него за спиной. Чтобы передать ребёнку своё раздражение, слова были не нужны.

"ОДНАКО! СЛЕДУЮЩАЯ ГОЛОВОЛОМКА НЕ БУДЕТ ТАКОЙ ПРОСТОЙ! ОНА СПРОЕКТИРОВАНА МОИМ БРАТОМ, САНСОМ!"

О, нет.

"ТЫ БУДЕШЬ ПОЛНОСТЬЮ СБИТ С ТОЛКУ!"

Это уж точно.

"Я УВЕРЕН!" После этого Папирус удалился наполовину лунной походкой, наполовину маршируя спиной назад, смеясь своим носовым смехом, пока его не перестало быть видно или слышно.

Думгай дал своему разуму попытаться восстановиться после этого испытания, чувствуя, будто он потерял после всего этого некоторое количество клеток мозга. К несчастью для него, Санс решил, что это был наилучший момент, чтобы подойти и начать разговор.

"эй, спасибо…" сказал низкий скелет, "похоже, моему брату весело."

"… Не за что."

"кстати, ты заметил эту странную одежду, которую он носит?"

"Да. Нагрудная защита ОАК. Старая модель. Для строительных работ и прочей невоенной деятельности", ответил Думгай. Он пригвоздил Санса угрожающим взглядом и продолжил, "Где вы её достали?"

"чувак, а ты смешной", ответил Санс, либо будучи не в курсе, что Думгай пронзает его взглядом, либо ему было плевать.

Скорее всего, второе.

"мы сделали её несколько недель назад для костюмной вечеринки", объяснил Санс.

"О."

"с тех пор он не носил ничего другого… он называет это своим «боевым телом»." Санс посмотрел вниз, и, хоть улыбка его и не покинула, выражение его лица, похоже, сменилось с «говноедского» но «душевное».

"блин", сказал Санс, глядя, вроде как, сквозь Думгая, а не на него. "разве мой брат не крутой?"

Думгай медленно кивнул, неуверенный, как ему ответить на этот вопрос, и должен ли он вообще на него отвечать.

Думгай развернулся, чтобы уйти, и никто из них больше не проронил ни единого слова.

"Эти братья близки, а?" спросил идущий рядом ребёнок, скорее констатируя факт, чем действительно интересуясь. Странная парочка продолжила идти по заснеженной дороге. "У тебя есть семья?"

Нет.

"Была?" добавил ребёнок, совершенно игнорируя тот факт, что это может вызвать у космодесантника болезненные воспоминания. К счастью, этого не произошло.

Только питомцы.

"О", сказал ребёнок, на удивление мрачно. Пока они шли, она смотрела вниз, на свои эфемерные ботинки.

И так, в тишине, они и шли.

____________________________________________________________________________________________________________________

Думгай обследовал два стоящих перед ним сторожевых поста. Эти два поста и тот, из которого ранее появился Догго, были совершенно идентичны, вплоть до собачьих эмблемок, украшающих их крыши.

"Здесь есть и другие стражники-собаки", добавила его компаньон.

Люди-собаки здесь встречаются часто?

"Не чаще, чем скелеты", ответила она. "В городе есть куча людей-кроликов."

Кроликов, говоришь? задумчиво сказал Думгай. Я обязан на это посмотреть.

"Здесь есть знак", сказала она звонко, и действительно, она читала знак, стоящий меж двух постов.

Несколько секунд прошли в тишине.

Ну?

"Это просто система оповещения. Важно то, что", она сделала паузу, указав пальцем на него прежде, чем продолжить, "что люди это зелёный код. А зелёный означает уничтожение."

Думгай взглянул вниз на свою зелёную баллистическую броню, в которой он прошёл через ад – как фигурально, так и буквально – и издал усталый вздох. Ребёнок улыбнулся в ответ своей злодейской улыбкой.

Если все так и продолжат на меня бросаться, демоны найдут меня прежде, чем я их.

"Звучит весело." Её улыбка теперь была меньше, но всё равно жуткой.

Ой, отъебись.

____________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Я вернулся. У меня не было веских причин для столь ебануто долгого импровизированного перерыва. Но я вернулся. Спасибо, что читаете.

Поезд хайпа по Doom Eternal, бэйба.

Глава 10: Коробки, Приманка и Братья

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/10/UnderDoom

Предыдущие главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8.1, 8.2, 9

Та лампа была совершенно бесполезна.

"Забей уже."

Но он не мог. Что она вообще делала посреди поляны, вся побитая и искорёженная? Ему казалось, будто она была панчлайном для шутки, которая так и не случилась. Он погрузился в размышления, могло ли братьям-скелетам быть известно о его пришествии. Что, если они поставили туда лампу, чтобы его запутать? Зачем, для своего собственного развлечения? Для развлечения некой невидимой силы? Более низкий брат скрывал себя в тени и говорил изменённым голосом, пока не наступил момент для шутки. Как будто он мог искривлять реальность по своей воле. Если его воля – немного посмеяться, то хорошо, но такая сила опасна в руках любого. Что если он станет серьёзным и искривит реальность во зло? Может, он истинный правитель Подземелья, и все живут лишь для его развлечения, чтобы умиротворить его, чтобы он не начал со скуки разрушать…

"Боже", вздохнул ребёнок. "Это была одноразовая визуальная шутка. Забей."

Думгай издал недовольный рык. Если его маленькая подруга хочет игнорировать слона в комнате, это её личные проблемы. Как Погибель Ада, он должен был обдумывать каждую возможность прежде, чем она могла бы произойти. И здесь, в Подземелье, ничего не менялось. Ему нужно быть готовым ко всему, чему угодно, и даже защитить себя от чего и кого угодно, если понадобится.

"Будем надеяться, до этого не дойдёт. Ты дал обещание."

Я могу себя защитить не причиняя никому вреда, знаешь ли.

Они всего несколько минут следовали протоптанной Снежнеградской тропе между стенами деревьев, а у них уже были стоящие диссертаций рассуждения о возможных последствиях очевидной силы Санса, возможности нападения демонов и какие животные милее: козы или кролики. Однако, их болтовня подошла к концу, когда Думгай увидел сундук на очередной поляне, возле знака.

"Сундук может хранить твои вещи", объяснила она, "И этот же сундук ты сможешь найти в других местах, так что ты можешь привести в порядок свой инвентарь."

Инвентарь?

"Да, чтобы ты мог носить больше оружия, лечебных предметов, брони и, э, всякого прочего."

А нельзя просто использовать всё сразу, как только увидишь его лежащим на полу?

"Ну, можно, но полезней будет оставить это на потом."

Ну и принципы, подумал он, искренне удивлённый идее сохранения каких-либо вещей, кроме боеприпасов, на потом.

"Будешь его использовать?"

Что ж, он и так уже тащил пять огнестрельных оружий, одну бензопилу и одно супероружие, которое нельзя назвать просто "пушкой", и он начал размышлять, с какими оружиями он мог бы пока что расстаться. Он осознавал, что, технически говоря, ему вообще не понадобится оружие, так как он не хочет никому навредить, но он хотел быть готовым к экстренным случаям. Он решил, что может на время расстаться с несколькими из своих пушек и некоторым избытком боеприпасов.

Он снял рюкзак, поставил его на снег перед собой, вынул ракетницу и положил её в сундук.

"Как это влезло в твою сумку?"

Не волнуйся об этом.

Так как ракеты могли использоваться только этим оружием, ему в имевшихся у него ракетах нужды не было. Он сложил в сундук и всю сотню своих ракет.

"Ого."

Следующей пошла плазменная винтовка и все пятьсот девяносто девять её батарей, которые он достал из своего бездонного рюкзака и сложил в не менее бездонный сундук.

Его подруга молча следила за ним.

Следующим был пулемёт. Если он мог быть достаточно быстрым с пистолетом, пулемёт всё равно ему был не нужен. Так что и ему была дорога в сундук, но он решил оставить все две сотни прилагающихся к нему патронов, так как его пистолет использовал тот же калибр.

"Это… это всё?"

Ох, почти забыл.

Он достал из своего рюкзака одно последнее оружие. Массивное, стальное, и выглядящее очень, очень тяжёлым. А ещё устрашающим. Даже его холодной как камень подруге, казалось, было неуютно от её вида.

"Ч-что это за штука…"

Мне, по правде, даже не хочется расставаться с этой крошкой. Она спасла мой зад бесчисленное число раз, а армий демонов поджаривала одним выстрелом и того больше. Эх, но плазмы у меня больше нет, так что это просто лишний вес.

Он не ответил на её вопрос, но «пушку» всё равно убрал. Теперь, когда со всем…

"Погоди", прервал его ребёнок. "Я увидела это в сундуке." Она подала Думгаю перчатку без пальцев, подбитую на костяшках. Она выглядела как перчатка для ММА или вроде того, но она была розовой, а на тыльной стороне ладони было потускневшее сердечко. Он кивнул ей, снял десантскую перчатку со своей левой руки, и надел на неё новую. Хоть и розовая, но сидит хорошо и пригодится в привычном ему ближнем бою. Он убрал свою старую перчатку в один из кармашков на своём ремне, надел свою рюкзак и встал.

Верно. Теперь, когда со всем этим было покончено, теперь точно, он мог осмотреть своё окружение. Здесь на дороге была развилка. На севере была ещё одна поляна, а на востоке ещё один длинный путь. Прислушавшись, он мог слышать звук воды, мягко бьющейся о камни, со стороны северной поляны.

Река.

"Тупик."

Всегда проверяй тупики в первую очередь, подумал он авторитетно. Там обычно спрятаны полезные вещи или подсказка, как пройти дальше.

"Сомневаюсь…" пробормотала она. Но он, конечно, услышал. И конечно, проигнорировал. Он выдвинулся, не остановившись, чтобы взять ждущую руку ребёнка.

____________________________________________________________________________________________________________________

Возвращаясь с поляны с рекой Думгай покачал головой.

"Говорила же."

Он сверкнул на неё глазами сквозь свой шлем, а она встретила его взгляд. И показала язык.

Иди нахуй.

Она оценила его взглядом сверху вниз. "Нет уж, спасибо."

На долю секунды он призадумался, не испробовать ли на ней свою новую перчатку, но затем вспомнил, что не может ей навредить.

"Могучий Палач Рока станет бить ребёнка."

Затем он вспомнил, что она может читать его мысли.

Только демонических детей.

"А я демон, Путник Ада?" Она прекратила идти, хотя он и продолжал, склонила свою голову набок, указала на себя, и показала жуткую-жуткую ухмылку, тянувшуюся к её стеклянным красным глазам. Чуть-чуть дальше, чем должно было быть возможно.

Он остановился на расстоянии около шести футов от неё, просто чтобы посмотреть на эту лже-невинную карикатуру. Продолжай так улыбаться, и может я тебе и отвечу. Пулей.

"Неплохой ответ. У тебя, небось, вся загробная жизнь ушла на то, чтобы его придумать!" Она заложила руки за спину и закачалась на каблуках. Её жуткая ухмылка, вопреки любой логике, достигала новых высот. Ещё несколько миллиметров, и она бы стала похожа на двуглазого какодемона.

Абсолютно демоническая.

В мгновение ока он преодолел расстояние между ними. Её ухмылка исчезла, как только Думгай взял её руки в свои и согнулся так, чтобы быть с ней лицом к лицу. Сквозь стекло своего шлема он увидел её глаза. Но не душу. Пустые красные озёра, окружённые молочными белками её склеры.

Послушай, мелкая. Я не хочу вредить никому, кто того не заслуживает. Ты ведёшь себя как тот, кто заслуживает.

Она вернула ему его взгляд, но не сказала ни слова.

Ты думаешь, ты могущественна? Что я тебя недооцениваю? Потому что ты какой-то бездушный призрак и имеешь власть над этим местом?

Он отпустил её правой рукой и протянул её к шлему. Быстрым движением он открыл своё лицо. Я принял на себя сам Ад. И побеждал несколько раз. Я убил больше демонов, чем есть людей на моей Земле. Каждая злая душа в истории мультивселенной, все там. И я убил половину из них.

Он указал на свои собственные голубые глаза и продолжил. Посмотри. Посмотри мне в глаза. Увидь, что видел я. Бойня. Разрушение. Геноцид. Ты воображаешь себя богиней, потому что можешь сделать пару призрачных фокусов? Я голыми руками сносил храмы злых богов. И боги не бросают мне вызов.

Её глаза, казалось, таяли из реальности. Чёрная пустота закапала из глазниц. Окружавшие их деревья скрутились в противоположную от них сторону, снег отступил от места, где он стояли. Но он не отвёл своего взгляда. Ты ничто, по сравнению с глубинами Ада. Монстры, что вели вторжение в мир смертных. Мерзость, породившая всех демонов. Самая сущность самого греха. Все они мертвы. Мертвы.

Пустота выскользнула из её рта, как чёрный змеиный язык. Ткань жизни медленно расплеталась, и с каждой прошедшей секундой в космосе тускнела новая звезда. Вечный холод несуществования омывал их обоих. В твоём сердце есть гнев, желающий разрушить всё. Но взгляни мне в глаза. Взгляни в мою душу и задай себе такой вопрос.

"Хочешь ли ты, блядь, попробовать?"

____________________________________________________________________________________________________________________

Стряхнув пыль со своих рук в перчатках, Думгай вернул шлем на его законное место на своей голове. Он ещё раз осмотрел своё окружение, прежде чем решить двигаться на запад, по продолжающемуся пути Снежнеграда.

Ты идёшь?

Ребёнок стоял, где стоял, уставившись себе на ноги. Её руки тянулись вниз, к основанию её рубашки, а её голова склонилась вниз. Не сразу, но в конце концов она кивнула, всё ещё не желая смотреть ему в глаза.

Он кивнул в ответ и двинулся в путь мимо сундука, который он уже использовал, и по дороге за ним.

Пока он шёл, из тумана показались две приближавшиеся бесформенные фигуры. К моменту, когда он начал различать их голоса, он уже мог сказать, кто это.

"ИТАК, КАК Я УЖЕ РАССКАЗЫВАЛ ПРО АНДАЙН", сказал высокий.

Думгай замер и тут же начал искать, где бы спрятаться. Но было слишком поздно, так как он видел, что Папирус и Санс смотрят прямо на него.

Дерьмо!

Папирус и Санс дважды бросили взгляд на внезапное появление Думгая. А затем ещё трижды. Они посмотрели друг на друга. Затем на Думгая. Друг на друга. Себе за спину. На Думгая. Всё это время космодесантник стоял не шевелясь. Наконец, они отвернулись от него.

"САНС!" прокричал шёпотом Папирус. "БОЖЕ МОЙ! ЭТО ЖЕ…"

Они оба развернулись обратно, пока Папирус заканчивал своё предложение. "ЧЕЛОВЕК?!"

Санс вытянул свою шею чуть влево, глядя на что-то у Думгая за спиной. "ээээ… если честно, я думаю, что это камень."

Плечи Папируса опустились, а его голова преувеличенно упала в разочаровании. "ОУ."

Думгай использовал это отвлечение, чтобы заглянуть за спину, и там и правда лежал камень. Он посмотрел на Санса и показал ему большие пальцы в знак благодарности.

"эй, а что это перед камнем?"

Ой, да ладно!

"БОЖЕ МОЙ!" Папирус нагнулся к Сансу и очень громко прошептал, "ЭТО… ЭТО ЖЕ ЧЕЛОВЕК?"

"да" ответил Санс, скорее даже не шёпотом, а более глубоким голосом. "и, похоже, ещё и космодесантник."

Думгай издал тяжёлый вздох. Ну, началось.

"О МОЙ БОГ! САНС! НАКОНЕЦ-ТО Я СДЕЛАЛ ЭТО!"

Вот блин.

"АНДАЙН БУДЕТ… Я БУДУ… Я СТАНУ ТАКИМ…"

"Ага, привет, я Думгай", нетерпеливо прервал его Думгай. "Человек. Определённо. Неплохой шарф. Слушай, мне надо идти увидеться с твоим королём, так что может перейдём к делу?" Он подошёл к паре, чтобы его намерения были ясны. "Очень тороплюсь."

"О-ОУ", сказал Папирус удивлённо. "Я ПАПИРУС, БУДУЩИЙ КАПИТАН КОРОЛЕВСКОЙ СТРАЖИ. ПРИЯТНО ПОЗНАКОМИТЬСЯ, МИСТЕР МУЖИК!" Он с энтузиазмом протянул свою руку в красной перчатке, чтобы поприветствовать Палача.

Мистер Мужик?

"Какая честь говорить с кем-то столь важным", сказал он, быстро пожав скелету руку. "Эй, раз ты Королевский Стражник, как думаешь, сможешь отвести меня к королю? Хочу рассказать ему, как я впечатлён твоими навыками стражника."

"ВАУШКИ!" провизжал Папирус. "ТЫ СЛЫШАЛ ЭТО САНС? КОСМОДЕСАНТНИК ВПЕЧАТЛЁН МНОЙ!" Папирус повернулся к своему брату, который небрежно показал ему большие пальцы.

"хорошая работа бро." Сказав это, Санс подмигнул.

"ОУ, НО ПРОСТИТЕ МИСТЕР МУЖИК", внезапно извинился Папирус, "Я ВЫНУЖДЕН СНАЧАЛА ОТВЕСТИ ВАС К КАПИТАНУ КОРОЛЕВСКОЙ СТРАЖИ! НЫНЕШНЕМУ", добавил он глядя в сторону, будто смущённый.

Чёрт. "Ага… я не могу этого сделать", сказал Думгай, положив свою руку себе на плечо в ложной застенчивости."Значит, пойду к королю сам." Он начал идти мимо двух скелетов.

"ОУ, НО ВЫ НЕ МОЖЕТЕ!" прокричал Папирус, отходя назад вытянув руки, чтобы не дать нарушителю идти, куда шёл. "Я ВЫНУЖДЕН ВАС СХВАТИТЬ И ПРИВЕСТИ К КАПИТАНУ АНДАЙН! ЛИШЬ ТАКИМ ОБРАЗОМ Я МОГУ ПОЛУЧИТЬ ПРИЗНАНИЕ ЗА ВАШУ ПОИМКУ!"

Чёрт побери.

Папирус выпрямился и продолжил, "КХЕМ."

Он действительно сказал «кхем».

"ЧЕЛОВЕК! ТЫ НЕ ПРОЙДЁШЬ!!!" восторженно провозгласил скелет. Он встал посреди дороги с руками на бёдрах и в супергеройской позе. "Я, ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС, ОСТАНОВЛЮ ТЕБЯ!

Чёрта с два ты остановишь.

Папирус взметнул свою руку в энергичном салютовании. "А ЗАТЕМ Я СХВАЧУ ТЕБЯ!"

Ага.

Фанатичный королевский страж драматично сжал свой кулак. "ТЫ БУДЕШЬ ДОСТАВЛЕН В СТОЛИЦУ!"

Это там, где сидит король? Я, вероятно, мог бы сбежать из под стражи, как только туда прибуду, а затем лично встретить короля…

Переигрывающий скелет взглянул на небо с искоркой в своих пустых глазницах. "ЗАТЕМ… ЗАТЕМ…"

"Что ж", вклинился Думгай, прервав страстную речь Папируса. "Ты поймал меня. Остановил меня. Теперь тебе осталось меня только схватить." Он предоставил высокому брату свои запястья, ожидая наручников. "Веди меня к своему боссу."

"НЬ-НЬЯ?" сказал Папирус, смущённый готовностью своей жертвы. "ВЫ НЕ ХОТИТЕ СНАЧАЛА ПОПРОБОВАТЬ СБЕЖАТЬ?"

"Неа", ответил Думгай, поднеся свои запястья ещё ближе к Папирусу.

"Н-НО Я ПРИГОТОВИЛ ВСЕ ТЕ ГОЛОВОЛОМКИ НА СЛУЧАЙ, ЕСЛИ ВЫ ПОПЫТАЕТЕСЬ…" сказал Папирус больше себе, чем Думгаю. Он звучал очень расстроенным.

Пожалуйста, просто возьми меня.

"ВЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО НЕ ХОТИТЕ СНАЧАЛА ПОПРОБОВАТЬ СБЕЖАТЬ ЧЕРЕЗ ЛЕС?" спросил Папирус, скорее умоляя, чем уточняя. "ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ВЕСЕЛО!"

"Я уверен", сказал он, констатируя факт. "Да ладно, подумай о своём повышении", добавил он, практически пихая свои запястья Папирусу в лицо.

"ЛАДНО…" вздохнул Папирус, достав какие-то цепные оковы.

"пссс", неожиданно сказал Санс, напоминая им обоим о своём присутствии. "папирус. бро."

Вот только, блядь, не надо, подумал Думгай, глядя на Санса сквозь почти непрозрачное стекло своего шлема.

"ДА, САНС?" спросил Папирус, всё ещё звуча грустно и разочарованно.

"я думал ты сначала используешь на нём свои ловушки", сказал Санс, глядя прямо на Думгая с расстояния вытянутой руки. "так андайн будет впечатлена твоими навыками поимки людей и твоими головоломками и ловушками."

"НЬЯ?" Папирус опустил оковы, повернувшись к Сансу, чтобы выслушать его.

Теперь Думгай смотрел на дорогу позади братьев. Пока оба они были отвлечены друг другом, если он будет достаточно быстр…

"ага, чувак. если ты возьмёшь его сейчас, потому что он этого хочет, ну, это может сделать каждый. даже я, наверно. но если ты возьмёшь его после того как задашь ему свои головоломки и поймаешь его в свои ловушки, то ты будешь выглядеть суперкруто."

"ПРАВДА? КРУТО, КАК «КАПИТАН КОРОЛЕВСКОЙ СТРАЖИ»?!"

Сейчас! Думгай рванулся вперёд, и снег взмывал в воздух из-под его ног.

Вот только он этого не сделал.

Что?! внутренне прокричал он, пытаясь поднять свою ногу, но безуспешно. Всё его тело замерло на месте, будто тяжёлый груз удерживал его на месте. Как будто сама гравитация сфокусировалась на нём и лишь на нём одном.

"круто, как «капитан папирус из снежнеграда, глава королевской стражи»", продолжил Санс. Он посмотрел в сторону, встретив горящий взгляд Думгая своим собственным простым небрежным взглядом.

"ТЫ ПРАВ, САНС!" прокричал Папирус. "Я НИ ЗА ЧТО НЕ УПУЩУ ЭТОГО ШАНСА!"

Папирус повернулся к скованному Думгаю. "КХЕМ!"

Он опять действительно сказал «кхем».

"ЧЕЛОВЕК! ТЫ НЕ БУДЕШЬ ПРИВЕДЁН В СТОЛИЦУ ТАК ПРОСТО! СНАЧАЛА ТЫ ДОЛЖЕН ПОКАЗАТЬ СЕБЯ ДОСТОЙНЫМ ЭТОГО, ВСТРЕТИВ МНОГИЕ ИСПЫТАНИЯ, КОТОРЫЕ Я, ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС, ПРИГОТОВИЛ!"

Фантастика.

"И КАК ТОЛЬКО ТЫ ПОКАЖЕШЬ СЕБЯ, МЫ ВСТРЕТИМСЯ В БЛАГОРОДНОЙ БИТВЕ ЗА ГОРОДОМ СНЕЖНЕГРАДОМ!"

И он тоже хочет сражаться. Великолепно.

"Я БУДУ ЖДАТЬ!" закончил Папирус, отходя назад так таинственно, как только мог. "НЬЯ ХА ХА ХА!"

Папирус ушёл по дороге позади него, но Думгай всё ещё оставался застрявшим.

"что же, всё прошло неплохо", сказал Санс Думгаю. Думгай отметил слабое свечение, исходящее из его левой глазницы.

"не парься, бро. я буду следить за тобой своими глазницами." Санс подмигнул Думгаю и ушёл тем же путём, что и Папирус.

И тогда Думгай снова смог двигаться.

Чёртовы скелеты. Чёртова магия.

"Эти двое кажутся забавными", произнесла его маленькая подруга. К этому моменту Думгай начал понимать, что она исчезает каждый раз, как кто-то с ним говорит.

Низкий. Он владеет сильной магией.

"Ты принял на себя Ад, Думгай", ответила она. Она впервые его так назвала. "Ты с ними справишься."

… Спасибо.

Думгай последний раз проверил своё окружение. Взявшись со своей подругой за руки, они пошли по лесу дальше.

____________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора:

У меня долгий перерыв, так что я могу продолжить писать. Спасибо, что читаете. Продолжайте оставлять отзывы и говорить, что в моём фике вам нравится (пожалуйста). А также, что вам не нравится. Я давно не писал, так что я мог немного сбиться. Спасибо!

П.С. В Quake Champions подтвердилось, что Палач Рока это и есть Думгай. Его артефакт это левая задняя лапка Дейзи, которая описана как "домашний кролик Палача Рока, убитый марадёрствующими демонами во время вторжения на Землю".

П.П.С. Легендарный скин палача Рока в Quake Champions, классический костюм космодесантника, это то, как он выглядит в этом фике.

Глава 8: Эпсилон (Часть 2)

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/8/UnderDoom

Предыдущие главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8.1, 9

Кроме завершения восьмой главы автор сделал некоторые изменения в первой и седьмой главах. Начну с них.

В первой главе автор изменил HP Думгая на 2683/2684, чтобы оно соответствовало его LV.

Чтобы конец седьмой главы соответствовал началу девятой, в седьмую главу были внесены следующие изменения:

____________________________________________________________________________________________________________________

Внешний мир напоминал тундру на поверхности с густыми лесами и толстыми слоями снега. => За открытыми вратами тянулся длинный каменный коридор.

Холодный воздух хлестал по нему, а на его голом лице начинал образовываться кусочек льда. => Холодный воздух взвывал, проносясь по пустому залу, и хлестал по нему. На его голом лице начинал образовываться слой льда.

Вместе они вошли в заснеженный лес. => Вместе они вошли в тёмные залы.

____________________________________________________________________________________________________________________

Теперь, собственно, вторая часть восьмой главы.

____________________________________________________________________________________________________________________

Он побежал к своей пациентке, и начал кропотливо над ней работать, не имея для этого почти ничего, кроме пластырей. И как бы он ни был решим вылечить её таким образом, решимость, – верите или нет, – сильно тут помочь не могла.

"Это делается не так", сказала она ему прямо.

Он резко развернул свою голову в её сторону, обращая 100% своего внимания от своей работы к ней.

Ну так, блядь, просвети меня, малявка.

Он сказал не вслух, но она его услышала. Хотя ему не обязательно было быть таким грубым.

"Один пластырь на одну рану", ответила она, глядя на аптечку и её содержимое, разбросанное по кровати. "Звучит глупо, но в Подземелье это работает так." Добавляя это, она повернула своё лицо к нему.

Следуя её совету, он упорно старался покрыть каждую рану, что он зверски нанёс женщине-козе. Ни одной жалобы не сорвалось с его губ, и ни одной недовольной мысли не промелькнуло в его разуме. Он сосредоточился лишь на том, что он натворил, и как ему это исправить.

Она не понимала, почему он хотел это исправить.

Когда его работа была завершена, он на этом не остановился. Он пододвинул стол к краю кровати, как в больницах, и поставил на него заранее подготовленное зелье из аптечки. Она молча наблюдала за этими излишними проявлениями доброты, пока, наконец, не заговорила, надеясь убедить его уйти.

"Вот, вроде, и всё."

Я не спрашивал, ответил он бессердечно. Он снова ушёл на кухню, несомненно чтобы попытаться найти еды для своей подопечной. Может, она и могла бы оценить его действия по достоинству, но всё, что она сейчас чувствовала, это необходимость покинуть это место.

Он порылся в холодильнике и нетнетнетнетнетнетнетнет. Что-то было не так. Она почувствовала, как духовная основа, оставшаяся от её души, начала истираться. Будто всё, что её удерживало, начало ослабевать, растворяться, оставлять её в небытии. Шипение смерти опустилось на неё со всех сторон. Это делал он, каким-то образом. Он должен был прекратить.

Когда он развернулся, она увидела его преступление. Он держал то, что по праву принадлежало ей. Ей это не нравилось. Он должен был положить это на место.

Сейчас она стояла с ним лицом к лицу, несмотря на разницу в росте. Они смотрели друг на друга в тишине, хоть она всё ещё и слышала голоса мёртвых у себя за спиной. Они становились громче.

"Шоколад. Он мой. Положи на место."

Будто из дерзости, мгновение он совершенно не двигался. Но затем, побеждённый, он развернулся и положил шоколад назад. В тот же миг шипение, превратившееся в крики, пропало, и всё её существо вновь ощущалось ею. Всё в мире было правильно.

"Спасибо", сказала она искренне. Она почувствовала улыбку на своём лице, а в её груди было тёплое чувство. Ей понравилось это чувство.

Он кивнул и вернулся к прикованной к кровати домовладелице.

"Пирог холодный."

Он снял её со своего колена и взял пирог, который только что достал из холодильника. В очередной раз он отправился в кухню.

Он поставил тарелку с пирогом в микроволновку и начал нажимать на кнопки, но это ничего не дало. Хоть она и не видела того, что видел он, она знала, что он только что обнаружил, что микроволновка не была вставлена в розетку, как было и всегда. Поблизости не было источников энергии, так что он достал пирог и попытал удачи с печью, опять же безрезультатно.

"Чтобы готовить и печь она использует огненную магию."

Дерьмо, магия не по моей части.

Она пожала плечами. Это, честно говоря, были не её проблемы. Тёплое чувство ушло из её груди, и всем, что она сейчас могла чувствовать, была вновь одолевшая её летаргическая апатия.

Он положил обе руки на кухонную столешницу, рассматривая свои варианты. Спустя несколько секунд он достал что-то из одного из карманов на своём ремне. Он выудил маленькую металлическую коробочку с чем-то вроде вентиляционных отверстий по бокам. Положив её на столешницу, он, затем, расчехлил одно из своих оружий – пистолет. Он вынул обойму...

Он остановился.

Магазин.

"Что?"

Это не обойма. Это магазин.

Она была захвачена врасплох. Откуда он знал, о чём она думала? Он тоже читал её мысли?

Нет.

"Что...?"

Я не читаю твои мысли. Просто знал, что ты назовёшь это обоймой.

Ей показалось, что сквозь стекло его шлема она увидела, как он ей подмигнул. Он продолжил вынимать свой «магазин».

Ей не нравилось, когда с ней играют, но в то же время она почувствовала облегчение, увидев более мягкую сторону своего нового друга, и что он достаточно к ней потеплел, чтобы шутить.

Она обдумывала то, что сейчас произошло, в то время как он вынул одну пулю из пистолетного магазина и вернул пистолет назад в кобуру. Он поискал что-то в шкафчиках.

Где все ножи?

Она мягко улыбнулась на эту его мысль. "Хотела бы я знать."

Он пожал плечами и вместо этого взял плоскую отвёртку и скотч. Он оторвал длинный кусок скотча, положил его на край столешницы, а затем вернул моток на место. Взяв со столешницы металлическую коробочку, он начал откручивать винты по краям.

"Что делаешь?" спросила она. Она обнаружила, что сидит на столешнице возле него.

Готовлю с плазмой, ответил он, не отворачиваясь от своего отвинчивания.

"Плазмой?"

Плазмой. На этом последний винт был вынут, и он открыл коробку, обнажая лежащую под крышкой сложную проводку.

Он достал изнутри матово-чёрный цилиндр, аккуратно выдернув его из прикреплённых трубочек и проводов. Он быстро его осмотрел, прежде чем положить на столешницу возле открытой коробки и стоящей пули.

"Что это?"

Коробка это плазменная батарея, подумал он, пока доставал из ближайшего шкафчика стеклянную бутылку. Цилиндр это контейнер с плазмой.

"Контейнер с плазмой" сказала она, скорее констатируя факт, чем с любопытством.

Не пытайся повторить это дома, парировал он. Он рывком вскрыл цилиндр, похоже навсегда его сломав. Затем он вылил его содержимое в стеклянную бутылку. Густой синий гель начал выползать из контейнера и укладываться на дно бутылки.

"Плазма это состояние материи, а не... это", сказала она. Она показала на гель в бутылке.

Ты должно быть была мертва действительно долго. Огромные достижения в утилизации плазмы были совершены ещё даже до того, как я стал морпехом.

Она тихо над этим поразмышляла. И правда, как долго она была мертва?

Он повращал бутылкой, как если бы в ней было вино, будто пытаясь что-то увидеть. Ну, либо это оттого, что тебя долго не было, либо оттого, что я из другого измерения. Может физика разная.

Без каких-либо инструментов он вскрыл пулю, и высыпал в бутылку порох. Она не прокомментировала, что пули не должны открываться так легко, вместо этого мысленно приписав это его силе.

"Что же это за измерение такое?"

Он поднёс большой палец к горлышку бутылки, и порох с гелем начали светиться изнутри. Внезапно бутылка вспыхнула ярким светом, и её содержимое заменилось яркого цвета газом.

Чёрт.

Она ничего на это не сказала. Вместо этого она полностью сосредоточилась на результатах его работы.

"Как бутылка удерживает чистую плазму?" спросила она. "Почему твоя рука не сгорает?"

Это плазма. Я не обязан нихера объяснять.

Он взял полоску скотча, затем поставил бутылку в печь, туда, где обычно находится канистра с топливом. Использовав скотч, он примотал бутылку к топливоприёмной трубе, превращая её в самодельный источник топлива. Он закрыл топливное отделение, повернулся к самой печи, и открыл её, увидев противень.

"Это безопасно?"

Наверно. Он зажёг огонь, просто чтобы проверить.

На мгновение всё стало голубым, и, будь она живой, то почувствовала бы волну интенсивного тепла, охватившего комнату.

И так же быстро, как она появилась, синяя вспышка исчезла, не оставив от себя ни единого следа.

Двое находились в тишине пока пирог спокойно грелся.

Она села на своё любимое место за столом. Женщина-коза стояла в дверном проёме и выглядела, будто увидела призрака. Её друг стоял возле неё, далеко от козы. Его руки были подняты, будто он успокаивал дикое животное.

Она сидела тихо и наблюдала.

Её друг шевельнулся первым, поднеся руки к своему шлему, чтобы его отстегнуть. Она наклонилась. Ей было любопытно увидеть его лицо. Как выглядел этот герой, этот крестоносец, идущий крестовым походом против зла? Она не знала, чего ожидать, и с каждой миллисекундой, прошедшей пока он шарил по шлему, ей лишь всё больше не терпелось увидеть его неприкрытое лицо.

Наконец, с шипением и щелчком, шлем был снят, и она боковым зрением увидела, как её теперь разоблачённый друг положил его на стол. Однако, она едва это заметила, так как всё её внимание было у него на лице.

Он выглядел...

Так типично. Будто каждый актёр из каждого боевика, которые она видела в жизни, – современные на поверхности, и ретро, наводнявшие Подземелье, – как-то объединились вместе и стали одним человеком. Короткие каштановые волосы венчали его банкообразную голову, аккуратно стриженные и зачёсанные, какими и должен хранить их хороший солдат. Его челюсть была мощной, будто даже мышцы, поддерживающие его зубы, тренировались столь же безжалостно, как и всё остальное. Короткий, но заметный шрам рассекал его правую бровь. Его глаза были глубоко синие, яркие, как плазма до этого.

Женщина-коза, казалось, вздрогнула всей своей сущностью, взглянув в его глаза. Глаза – зеркало души, не так ли? Похоже, женщине повезло увидеть его душу, и она была охвачена благоговением.

Время шло в тишине, пока двое взрослых глядели друг на друга.

"Прошу прощения."

И в этот момент она поняла. Она поняла, что был лишь один способ теперь с ним уйти. Он отказался сделать эту работу раньше и теперь будет вынужден встретиться с ней в битве.

Они будут сражаться.

Она была счастлива.

Глава 9: Братья

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/9/UnderDoom

Примечания переводчика

Я решил воспользоваться возможностью выделить реплики Санса и Папируса соответствующими шрифтами, но, к сожалению, кириллического шрифта Papyrus по дефолту в винде нет, так что, если вы хотите видеть его реплики его шрифтом, а не стандартным, вам придётся скачать вот этот шрифт, установить его и перезапустить браузер. И, если у вас есть какое-то мнение по этому поводу, можете написать в комментариях, стоит ли и дальше выделять соответствующими шрифтами диалоги Санса и Папируса.

______________________________________________________________________________________________________________________

Каменные ворота закрылись за ними. Теперь, без магического барьера, они удерживались вместе лишь собственным весом. Всё ещё сжимая руку своей подруги, он сделал первый шаг вперёд. Перед ними был длинный каменный коридор, тянущийся от места, где они стояли, и за пределы его острого зрения. И вновь он шёл в неизвестность, как и всегда.

Вокруг было тихо. Эту благоговейную тишину нарушал лишь звук его собственных шагов. Хотя его подруга шла рядом с ним, она не производила никаких звуков, то ли из-за её малого веса, то ли по причинам, говорить о которых им обоим не хотелось.

Они шли.

И шли ещё.

Наконец они увидели другие большие каменные ворота. Они были почти также широки, как коридор, и почти также высоки. Вместе они спокойно вышли через них в лежащий за ними снежный мир.

______________________________________________________________________________________________________________________

Тьма. Он был окружён тьмой. Он не мог отличить пол от стен и сказать, были ли стены вообще. Он был один. Он не видел ничего.

Ничего, кроме единственной точки на земле, освещённой светом, падавшим из трещины в потолке пещеры.

Ничего, кроме золотого цветка.

"Умно", сказал сорняк саркастически. "Очень умно."

Думгай не ответил, не двинулся и даже не изменился в лице. Этот цветок не стоил его внимания.

"Думаешь, ты правда такой умный, да?"

Думгай закатил глаза, раздражённый тем, что его задерживает растение.

"Что ж, это не так!" рявкнул цветок. Его лицо мгновенно исказилось, выявляя демоническую природу цветка. "Ты такой идиот! Ты хоть понимаешь, насколько ты могущественен?"

Тишина.

"Я бы что угодно сделал, ради такой силы! Что угодно!" Его лицо оставалось монструозным, но в голосе появились умоляющие нотки.

"Ты обладаешь невообразимой властью над этим миром и тратишь её впустую! Думаешь, спасение одного монстра хоть что-то изменило? Нет! И не изменит! Никогда!" Умоляющие нотки смешались с бессильной яростью и стали надоедливым истерическим шипением.

"Ты делаешь это лишь чтобы поиздеваться надо мной, верно? Ты пришёл сюда с силой, достаточной чтобы уничтожить этот мир, затем напал на меня, а теперь ты весь такой паинька Мистер Комплекс Мессии?!"

Думгай поднял бровь. Во-первых, цветок напал на него. Во-вторых, насколько эгоистичным надо быть, чтобы решить, что он здесь лишь ради того, чтобы возиться с тупым растением?

"Не всё вертится вокруг тебя, сорняк ты переросток", наконец ответил он. Лицо цветка вернулось назад к своей простой мультяшной маске. Слёзы скатились по его щёкам.

"Заткнись!" Цветок мог лишь плакать. "Ты эгоистичная мразь!" Выражение его лица изменилось, но всё равно выглядело таким же злым, как и предыдущее, если не больше. "Я тебя ненавижу!" Из тёмной земли начали вытягиваться лозы. Из каждой лозы вырастали шипы, пока их концы не стали похожи на средневековые булавы.

"Отдай мне свою душу!" Демон набросился на него, хлестая лозами в попытках поймать, освежевать и убить его.

Слишком медленно.

По нажатию спускового крючка, пулемёт начал с головы до корней поливать стоящего перед ним демона свинцом. Думгай ни разу не шевельнулся и даже не дрогнул, пока лозы перед ним разрывались его градом смерти. Дым и пыль, поднимавшаяся как с земли, так и из ран демона, заполняли воздух, пока пули зарывались в грязь. Когда пыль образовала облако, он наконец прекратил огонь.

Когда пыль улеглась, цветка не было. На его месте была глубокая изрытая яма. Освещённое пятно земли было устлано пылью и мёртвыми лозами, а также единственным золотым лепестком.

Он сделал глубокий вздох, печалясь, что не убил демона ещё в первый раз. Сложив своё оружие, он продолжил идти, пока не увидел другие, более украшенные каменные ворота, пропускавшие тусклый свет и холодный ветерок.

Он наконец вышел из Руин в Снежнеград.

______________________________________________________________________________________________________________________

Как только он ступил на покрывающий землю снег, он заметил, что его маленькая подружка ждала его снаружи.

Ты всё это видела?

Она не ответила. Несколько секунд посмотрев ему в глаза сквозь шлем, она протянула ему свою руку.

Он жестом попросил её подождать минутку. За его спиной был куст и он выглядел подозрительно. Он повернулся и раздвинул его листья, в поисках того, что он прятал.

Он нашёл камеру, которая в этот момент зажужжала меняющим фокус объективом. Возле объектива беззвучно мигала красная лампочка, показывающая, что запись идёт.

Кто-то за нами следит.

Он быстро замахнулся кулаком, чтобы уничтожить камеру, но был прерван.

"Это не очень дружелюбно с твоей стороны."

Его кулак замер на пол пути. Он поднёс его к подбородку своего шлема и обдумал это. Он решил, что она права. Оставить камеру целой после того, как дал неизвестному наблюдателю знать, что обнаружил её, выглядело бы дружелюбным поступком.

Думгай взял свою подругу за руку и не стал настаивать дальше.

Вместе они пошли по узкой тропинке, слой снега на которой был слегка тоньше, чем везде вокруг. Деревья росли вдоль тропинки так близко друг к другу, что были как стены. Дул приятный ветерок, слабо покачивая деревья и срывая листья с веток.

За исключением звука шелестящих листьев и его ботинок, шагающих по снегу, было очень тихо. Они продолжали идти по прямой тропинке.

Как долго ещё эта тропинка будет тянуться?

"Это риторический вопрос?"

Нет. Я серьёзно, мы идём уже целую вечность.

"И минуты не прошло. Потерпи."

Он недовольно рыкнул. Он не привык к длинным прямым путям. Ад почти полностью состоял из лабиринтов или открытых областей. Тихие прямые пути почти всегда лежали перед встречей с особенно крупным демоном, так что эта Снежнеградская тропинка вызывала у него тревогу.

Лишь однажды монотонность их пути была нарушена упавшей веткой. Она была тонкой и без листьев. Он переступил через неё, не видя причин ломать её ногой. Когда ветка осталась позади, дорога снова стала такой, какой и раньше.

Если мы столкнёмся с демоном, я его прибью.

Как только эта мысль проскочила через его разум, он услышал что-то позади.

Хруст.

Он обернулся, с огромной скоростью развернув своё тело, чтобы взглянуть на источник звука. В его руке уже был пистолет, готовый подстрелить сломавшего ветку.

Там никого не было. Ветка была сломана. И там были следы, непохожие на его собственные, и, похоже, следовавшие за ним. Но там никого не было.

Единственная капля пота стекла по его напряжённому лбу. Его глаза посмотрели прямо перед собой, затем налево, затем направо. Лево право лево. Прямо. Он не видел ничего, кроме сломанной ветки и странных следов.

Аккуратно убрав оружие, он снова взял свою подругу за руку и, развернувшись, пошёл по лесу дальше. Он шёл быстрее, чем раньше.

Ветер продолжал дуть, но уже немного сильней. Его голые руки чувствовали, что ветер стал холодней, и он поблагодарил бы Ад за то, что закалил его к такой погоде, если бы не был так сосредоточен. И не ненавидел Ад.

После внезапного сильного порыва ветер cтих, как и всё вокруг. Кроме, конечно, его собственных шагов.

И шагов у него за спиной.

Он развернулся опять с уже передёрнутым дробовиком и взглянул на своего преследователя.

Никого.

"Мост прямо здесь", сказала ему его подруга, ничуть не обеспокоенная тем, что происходило. Она указала дальше по тропинке, и он увидел через плечо мост, о котором она говорила. Они были близко.

Он повернулся к мосту, взял её за руку и рванул вперёд. Он бежал также быстро, как когда охотился на демонов в Аду. Снег взлетал в воздух из под его ног, пока он нёсся по тропинке к мосту. Так близко.

Шаги приближались.

Он не утруждал себя посмотреть, поспевает ли за ним его подруга. Она всё равно была привидением или чем-то вроде того. Она могла с этим справиться. Он продолжал бежать, пока не приблизился к мосту.

Оно было уже прямо у него за спиной.

Прямо перед мостом, который соединял тропинку через узкую, но очень глубокую яму, он обернулся вновь. Посмотрев на преследователя, он наконец его увидел, но не смог разглядеть каких-либо деталей. Тени деревьев сливались вокруг существа, скрывая его в полной темноте. Он отметил, что оно было гораздо ниже его, лишь немногим выше его подруги.

Оно не было похоже на цветок, от чего Думгай почувствовал небольшое облегчение. Но нападающий это нападающий, и ему нужно было двигаться быстро. Через долю секунды двустволка Думгая была направлена на то, что скорее всего было лицом существа. Одно неверное движение, и от него останется лишь пыль.

Тишина.

"Ч е л о в е к", произнесло оно наконец низким и рычащим голосом. "Н о в о г о   п р и я т е л я   в с т р е ч а ю т   н е   т а к." Оно тянуло слова так, будто ему было больно говорить. Оно вытянуло свою левую руку, обнаруживая костяную кисть, по-прежнему скрытую во тьме.

"П о ж м и   м н е   р у к у."

Несколько секунд никто не шевелился. Никто не производил ни звука, даже ветер или листья. Существо не опускало свою руку.

Медленно, нерешительно, Думгай опускал свою двустволку, пока она не стала направлена лишь на снег возле него, не представляя угрозы. Прошла ещё секунда, и он наконец протянул свою собственную левую руку, готовый ко всему, что угодно.

…

БРРРРРРРРАААААААААРРРРРРРПППППППППРРРРРххххххххиииииихххххх...

К этому он готов не был.

С каждой проходящей секундой веки Думгая становились всё тяжелее и тяжелее, его плечи – сутулее, а брови опускались, усугубляя прищур.

Он наконец мог видеть, чем был преследователь, и, говоря прямо, он чувствовал себя глупо, что вообще посчитал, что он был угрозой. Перед ним стоял невысокий скелет, – голые кости и никаких органов, – не рассыпающийся даже без видимых мускулов или плоти. Он был одет в синюю толстовку, оставленную незастёгнутой и распахнутой, обнаруживая под ней простую белую майку. Также на нём были баскетбольные шорты, мешковатые носки и пушистые тапочки. В его глазницах, за остальным пустых, плавали белые «зрачки». Несмотря на отсутствие кожи и мышц, на его «лице» красовалась большая говноедская ухмылка.

"хехех..." Он хихикнул. Его голос был гораздо слабее, но всё ещё низким. Скелет убрал свою руку и сунул её в карман своей куртки. "старый трюк с подушкой-пердушкой в руке. ВСЕГДА смешно."

Всегда ли?

"ладно, ты же человек, верно?"

Думгай глянул в сторону, будто неуверенный, как ответить, прежде чем кивнуть в ответ. Скелет, вероятно, этого не заметил.

"вот умора. я санс. скелет санс", представился он.

"Думгай", ответил Думгай взаимностью, резко кивнув скелету.

"ого, крутое имечко, приятель", ответил Санс. "По идее, сейчас я должен смотреть, есть ли тут люди. но... знаешь..." Он продолжил, смотря в сторону.

"меня это особо не волнует." Санс снова посмотрел на Думгая.

Тот, услышав это, почувствовал облегчение. Чем меньше монстров будут пытаться его ранить или поймать, тем быстрее он сможет уйти.

"а вот мой брат, папирус..."

Блядь, рано обрадовался.

"он человеко-охотничий ФАНАТИК", сказал Санс, и его ухмылка стала лишь больше – опять же, несмотря на отсутствие кожи и мышц. Думгай решил не задаваться об этом вопросами.

"эй, вообще, я думаю, это он вон там", добавил Санс, теперь смотря по другую сторону моста за спиной Думгая. "у меня есть идея. пройди через это подобие ворот."

Думгай развернулся посмотреть на это «подобие ворот». Лишь сейчас он его заметил.

"да, пройди через них", сказал Санс, двинувшись к воротам. "мой бро сделал брусья слишком широкими, чтобы хоть кого-то остановить."

Думгай прошёл через них между широко расставленными брусьями и пересёк мост. Он оказался на своего рода сторожевой станции, со стоящим неподалёку навесом и деформированной лампой, стоящей посреди этого места.

"быстро", сказал сзади Санс, "за эту подходящую по форме лампу."

Думгай, не думая, встал за лампу, лишь для того, чтобы увидеть, что он был для неё слишком большим. Лампа могла, возможно, спрятать лишь маленького ребёнка. Осознав это, он посмотрел на Санса.

"о. похоже, она не такая уж и подходящая, хах?" Думгай пару секунд поискал вокруг, за что бы спрятаться, но безрезультатно.

"думай быстрей, чел." лениво вставил Санс. Похоже его брат был уже близко.

Думгай шагнул в сторону так, что он теперь был сбоку от лампы, а не за ней. Он замер и встал так прямо, как только мог. Он быстро поднял руку в воинском приветствии и стал в позу, напоминавшую о его десантских временах.

Сразу за этим показался брат Санса, Папирус. И Думгаю пришлось сопротивляться жуткому желанию вооружиться, бежать, атаковать или всё сразу.

Папирус тоже был скелетом, но выглядел как физическая противоположность Санса. Он был высоким. Очень высоким, возможно на целую голову выше Думгая, в котором самом было шесть футов и шесть дюймов росту. Папирус был одет в белую броню, скрывавшую лишь его рёбра и плечи, красный шарф и красные перчатки и ботинки с золотыми ремешками. Его череп был вытянутей и менее круглым, чем у Санса, а в его глазницах не было белых зрачков, как у его брата. В то время как Санс стоял в непринуждённой, довольно безразличной позе, Папирус стоял наготове и во внимании. Его рост, броня и внешний вид напомнили Думгаю одного конкретного монстра.

Это ревенант. Это ёбаный ревенант!

Но всё же он сопротивлялся желанию двигаться и даже тяжело дышать. Или дышать вообще. Он не отрывал взгляда от Папируса, готовый защищаться, если придётся.

"чё как, бро?" спросил Санс Папируса.

"ТЫ ЗНАЕШЬ «ЧЁ КАК», БРАТ!" ответил Папирус. Его голос был гораздо выше и громче, чем у Санса – ещё одно, в чём они были противоположны. "УЖЕ ПРОШЛО ВОСЕМЬ ДНЕЙ И ТЫ ДО СИХ ПОР НЕ..." Папирус сделал паузу, положив руку в перчатке на свой таз.

"ОТКАЛИБРОВАЛ. СВОИ. ГОЛОВОЛОМКИ!" продолжил он. "ТЫ ПОСТОЯННО ТОРЧИШЬ ВНЕ СВОЕГО-"

"ОГОГО, САНС! ГДЕ ТЫ ДОСТАЛ ЭТУ СТАТУЮ КОСМОДЕСАНТНИКА?" спросил Папирус, указывая на Думгая. Думгай тихо сглотнул слюну.

"тебе нравится?" ответил Санс вопросом на вопрос. "я нашёл её на свалке. притащил её для тебя, ведь я знаю, что ты любишь эти клёвые футуристические штуки." Думгая бы разочаровало оправдание Санса, если бы он не был так сосредоточен на Папирусе.

"КТО МОГ ВЫБРОСИТЬ ТАКУЮ ОТЛИЧНУЮ МОДЕЛЬ? СПАСИБО, САНС! ТЫ ЛУЧШИЙ!" воскликнул Папирус, очевидно забыв, что был сердит на брата ещё несколько секунд назад. Папирус подошёл к Думгаю, который оставался недвижим.

"о, не стоит её пока трогать", сказал Санс. "она со свалки, всё ещё грязная."

"ФУ", отреагировал Папирус, отстранившись от Думгая. "ЧТО Ж, Я ПОЧИЩУ ЕЁ ПОСЛЕ МОЕЙ СМЕНЫ И ПОСТАВЛЮ В СВОЕЙ КОМНАТЕ."

"а когда закончится твоя смена?" спросил Санс, всё ещё стоя позади Думгая.

"КАК ТОЛЬКО Я ПОЙМАЮ ЧЕЛОВЕКА, КОНЕЧНО!" воскликнул Папирус. "В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я ДОЛЖЕН БЫТЬ ГОТОВ! Я ДОЛЖЕН БЫТЬ ТЕМ, КТО ПОЙМАЕТ ЧЕЛОВЕКА!" Он продолжил с драматичным видом, положив руку себе на грудь.

"ЗАТЕМ, Я, ВЕЛИКИЙ ПАПИРУС, НАКОНЕЦ-ТО ПОЛУЧУ ВСЁ, ЧЕГО Я ЗАСЛУЖИВАЮ!" Он кричал в небо закрыв глаза (каким-то образом). "ПРИЗНАНИЕ, ПОЧТЕНИЕ!"

"НАКОНЕЦ Я СМОГУ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К КОРОЛЕВСКОЙ СТРАЖЕ!" Папирус кричал в возбуждении, снова обратив своё внимание на Санса. "ЛЮДИ БУДУТ СПРАШИВАТЬ МЕНЯ «МОЖНО МНЕ БЫТЬ ТВОИМ ДРУГОМ?», И Я БУДУ ОСЫПАЕМ ПОЦЕЛУЯМИ ПОКЛОНЯЮЩИХСЯ МНЕ ФАНАТОВ КАЖДОЕ УТРО!"

"хмм..." сказал Санс. "может, этот космодесантник поможет тебе."

"НЕ ГЛУПИ, САНС! СТАТУИ НЕ МОГУТ ПОМОЧЬ ТЕБЕ ДОСТИЧЬ СВОЕЙ МЕЧТЫ! НА ЭТО СПОСОБЕН ЛИШЬ ТЯЖЁЛЫЙ ТРУД..." Папирус прервался. "ХОТЯ ОТКУДА ТЕБЕ ЗНАТЬ, ЛЕНТЯЙ!"

"эй, полегче. я выполнил тонну работы сегодня", возразил Санс. "скеле-тонну."

Серьёзно?

"САНС!" рассерженно закричал Папирус.

"да брось. ты улыбаешься."

"ДА, И МЕНЯ ЭТО БЕСИТ! ВЗДОХ..." сказал Папирус, действительно произнеся слово «вздох». "ПОЧЕМУ КТО-ТО ТАКОЙ ВЕЛИКИЙ КАК Я, ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ ТАК МНОГО, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ НЕМНОГО ПРИЗНАНИЯ!"

"эй", сказал Санс. "действительно звучит так, будто ты работаешь над собой..."

Не надо.

"до мозга костей."

Чёрт побери.

"АГХ!" сказал Папирус в отвращении. "Я ЗАЙМУСЬ СВОИМИ ГОЛОВОЛОМКАМИ... А ЧТО НАСЧЁТ ТВОЕЙ РАБОТЫ?" сказал Папирус, указывая прямо на Санса. "ЗАЙМИСЬ ЕЙ УЖЕ",

Пожалуйста, не надо.

"«ОПОЗВОНОЧЬ» ЕЁ!"

Чёрт ПОБЕРИ.

Папирус гнусаво смеялся, пока медленно топал дальше в Снежнеград, а затем вернулся и посмеялся ещё чуток. Наконец он ушёл.

"ок, можешь уже расслабиться", сказал Санс Думгаю. Думгай сбросил свою позу, как тяжёлый груз, и глубоко вздохнул. Собравшись, он вновь повернулся к Сансу.

"тебе надо идти", посоветовал Санс. "он может вернуться. А если он вернётся, тебе придётся услышать больше моих уморительных шуток." Санс коротко подмигнул.

На этом, Думгай немедленно развернулся и пошёл по тому же пути, каким ушёл Папирус, не желая больше слышать ужасных каламбуров Санса.

Как только он снова начал идти по тропинке, что-то взяло его за руку. На секунду он решил, что это был ещё один монстр, но, посмотрев вниз, он увидел, что это была его маленькая подружка.

Где ты была?

Она лишь пожала плечами в ответ. "Неплохая поза космодесантника."

Он проворчал на её комментарий. Она немного похихикала, прежде чем пойти с ним.

Не могу поверить, что говорю это, но не могу дождаться вернуться назад в Ад.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Я выжил, сучки.

Глава 8: Эпсилон (Часть 1)

Примечания автора к главе

Давно не виделись, читатели! Хаха! К сожалению, я не умер! Хаха! Колледж это ад! Хаха! Я был бы совсем не против приятных объятий быстрой и безболезненной смерти! Хаха!

Я собирался сделать главу побольше, но она закончена лишь наполовину, и я решил опубликовать эту половину, чтобы поддерживать в фике жизнь. Так что, надеюсь вам понравится эта половина главы.

______________________________________________________________________________________________________________________

Падение, падение, падение.

Память об этом чувстве всё ещё была свежей в её разуме. Ненависть. Депрессия. Она сдалась и прыгнула.

Она ненавидела человечество, а человечество ненавидело её. Человечество подтолкнуло её ко грани отчаяния и через неё, и она прыгнула.

Но жизнь ещё не закончила с ней играться. Каким-то ироничным чудом она выжила. Она встретила его, а они её удочерили. Они растили её, как собственную. Наконец, она чувствовала любовь.

Но они не были счастливы. Они страдали из-за них. Людей, обидевших их также, как они обидели её.

Она улыбалась. Она смеялась. Она делала вид, что всё нормально. Но на самом деле это было не так. Прожив с ним рядом довольно времени, она прониклась к нему доверием. Она рассказала ему всю правду.

Она была полна ненависти. Вместе с ним, она придумала план. Они станут героями. Они освободят свою семью, свой народ. Люди, что согрешили против них, познают возмездие.

Они сделали это вместе. Она наконец сделала то, что попыталась все те годы тому назад. Она отравилась лютиками и отдала ему свою душу. Он взял её, поглотил и отправился на поверхность, сквозь магию.

Он впервые видел естественный свет.

Как один, они вошли в деревню. В этом месте она росла. Это место она ненавидела. Она направила против них их общее тело и атаковала со всей своей решимостью.

Удары не наносились.

Он удерживал её.

Она была предана. Её братом, тем, кого она любила. Её партнёром. Она пыталась его вразумить, напоминала ему, что они сделали его народу. Он не слушал. Люди, которых они – которых она ненавидела, нападали. И нападали. И нападали.

Он перехватил управление их телом и пошёл домой. Месть была так близко, но он ей в этом отказал. Он отказал ей, его семье и его королевству в их вомездии.

И так, когда их тело рассыпалось, а их души перестали быть сплетены, и она погрузилась в глубокую чёрную пустоту смерти, освещаемую лишь клумбой золотых цветов, под которыми она была погребена, в её сердце оставалось лишь одно чувство.

Ненависть.

И даже после смерти, в лимбе, её ненависть оставалась сильнейшим, что было во всём том маленьком мире, что она знала. Ничто не могло сравниться с её ненавистью ко злу, что они ей причинили, ничто не могло посоперничать с её решимостью к возмездию против этих людей.

Пока не пришёл этот мужчина.

Целую вечность она покоилась в неупокоении, пока не открылись врата между мирами и он не упал на её сад.

Сила его души отличалась от любой другой. Человеческая ли, или же кого бы то ни было другого, – даже её собственная, с высочайшей решимостью, – никакая душа не была даже близко к его. В ней была решимость, как и у любого другого обитателя поверхности, но абсолютной мощи! Его душа пылала той же решимостью к истреблению зла, той же ненавистью к греху.

Она знала. Он был прямо как она. Он будет гораздо лучше, чем её предыдущий «партнёр». Решимость его души пролилась на её могилу и пробудила в ней чувства, что она потеряла после смерти. Она ухватилась за него, со смешанными чувствами любопытства и родства. Они будут ненавидеть вместе и вместе же принесут возмездие им.

Они станут партнёрами, навечно.

______________________________________________________________________________________________________________________

В момент пробуждения она ещё помнила то чувство предательства. А затем она почувствовала его снова, почти сразу после пробуждения. Перед ней, перед её новым другом встал один золотой цветочек. Цветок говорил знакомыми словами, знакомым голосом, знакомым тоном. Старый друг.

Предатель.

Ни он, ни цветок её видеть не могли, но она могла видеть их. Она не могла говорить или показаться ему. Она была слишком слаба. Она хотела предупредить своего нового друга, предупредить его, что он не может доверять цветку. Но её голос не был услышан. Её просто тут не было.

Она в ужасе смотрела, как её бедный друг, для которого этот мир был слишком новым, глотал каждое слово, что цветок говорил ему. Вскоре он показал свою душу, столь сильную и могущественную, и она увидела, как в неё врезалась пуля.

А она считала, что они навсегда останутся друзьями. Если бы она всё ещё была человеком, то закричала бы.

Но всё же, её друг продолжал стоять. Его душа выглядела даже сильнее. Непонятно, чего она вообще паниковала. Она должна была знать, что такая душа, как у него, цветку была не по силам.

И теперь ей удастся посмотреть, как её новый друг разорвёт цветок на куски. Прощай, предатель.

Он подходил к цветку, пока тот пытался загладить свою вину. Жалкий. Её друг указал на цветок, и изложил ему своё осуждение.

"Демон."

Этот голос. Это слово. Небеса, если они были, грохотали от его голоса, а от его слова раскалывалась земля. Это наполнило её решимостью, заставило её вновь почувствовать себя живой. Почти.

Откуда-то, от кого-то прилетел огненный шар. Он попал в её друга. Он сделал ему больно. Кто сделал больно её другу? Но посмотрев, она увидела напавшего. Того, кого она знала. К тому же, кому она доверяла. Но все они были предателями, не так ли? Все они будут разбиты в пыль.

Цветок сбежал как трус, которым он и был, а её друг изложил напавшему то же осуждение.

"Демон!"

Его тон отличался. Он капал ненавистью и возмездием, прямо как его душа. Ангелы рыдали. Зло в страхе уползло в тёмные углы. Это давало сил.

Она с благоговением смотрела, как напавший, женщина-коза, бесплодно пыталась избежать смерти разговорами. Он спустился на неё, как дикий зверь, и оружие, вынутое прямо из воздуха, оказалось в его руке. Женщина была отброшена выстрелом и сражена варварским ударом.

Она смотрела, теперь с ликованием, как её друг достал огромное, жутко выглядящее оружие, с острыми зубьями и вращающимися лезвиями. Оно было таким же, как он – диким, убийственным и голодным.

Она что-то проблеяла. Наверно, последнюю мольбу. Это было не важно, её друг опустил на неё своего металлического зверя.

Вот только.

Не на неё?

Он ударил им о землю, извлекая скрежещущий шум из пыльной земли. Он тяжело дышал, словно ошарашенный, и отложил своё оружие. Почему? Почему почему почему почему—

Он поднял женщину, держа её, как раненного товарища. Почему он это делал? Где было его возмездие? Где?

Он начал бежать.

Она последовала за ним, но она не бежала. Она просто была рядом с ним. Его душа была её проводником, и она всегда была с ним. Хотя теперь она сомневалась, что это было хорошей идеей, учитывая, как он внезапно бросил своё дело.

Он бежал, и никто из монстров ни разу не попытался ему помешать. Они боялись его, и не без причины, и не нападали на него, пока он мчался через Подземелье.

Подземелье?

Да, это место было Подземельем. Теперь она вспомнила. Она медленно восстанавливала в памяти такие вещи, как названия и чувства.

Он бежал и бежал, пока не нашёл дом женщины-козы. Память – такая отвратительная штука, подумала она. Она не хотела вспоминать, как здесь однажды жила. Счастливо.

Но её заставили вспомнить, когда её друг вломился внутрь и впитал своё окружение. Он выглядел недоумевающим. Он явно был сбит с толку столкновением разрушенного внешнего и ухоженного внутреннего видов.

Она тоже всегда считала это странным.

Всё ещё держа напавшую на него бессознательную женщину, он выбил плечом ближайшую дверь. Ещё больше воспоминаний переполнили её. Она не хотела вспоминать. Но вспомнила.

Ему, похоже, тоже не понравилось то, что он увидел. В торопях, он вышел, выпнул другую дверь и положил женщину на кровать. Затем он вновь вышел и начал ощупывать всё вокруг своими руками. Как необычно.

Она поняла, что сейчас было подходящее время. Она стряхнула с себя свой сон, свою смерть, и теперь могла показаться ему. Ей лишь нужно было заставить себя это сделать.

У неё никогда не было проблем с силой воли.

Не торопясь, она сосредоточилась на том, чтобы стать видимой. Мало по малу, она вновь стала настоящей. Но лишь для него. Всё ещё осматривая своё окружение он развернулся и, наконец, увидел её.

Значит, это сработало.

"Она не даст тебе уйти", сказала она ему. Она была немного удивлена тому, как легко она с ним заговорила. Как слова образовались и тут же покинули её холодные губы. Почти будто она снова была жива.

Почти.

Он не шевельнулся. Она чувствовала, как его пылающие глаза, где-то под шлемом, сверлили её. Глаза искали ответы. Он её видел? Или он смотрел сквозь неё? Чем она была?

Ей самой хотелось бы знать.

"Тебе стоило убить её", добавила она.

Он сжал свой кулак. Должно быть, он всё понял. Но всё равно он оставался без движения. Не размышляя, не шевелясь. Он подозревал, что она тоже демон?

"Она меня не убивала", сказала она, встретив его взгляд прямо сквозь маску, "И я не призрак этого дома."

Он внутренне выругался. Каким-то образом, она это почувствовала. Но всё же, он был благодарен, что ему не приходится с ней говорить.

Как грубо.

"Ты неразговорчивый. Ничего страшного." Она попыталась успокаивающе улыбнуться на своём последнем предложении, но её лицу оказалось трудно изображать положительные эмоции.

Его поза не поменялась, но поменялся вопрос в его глазах.

Она не хотела отвечать на этот вопрос.

.

.

.

"На большом книжном шкафу есть аптечка первой помощи", сказала она в конце концов, практически выплюнув эти слова. Она отвернулась и посмотрела в сторону гостиной.

Если он хочет тратить своё время, на здоровье. Она была его другом, она не станет бросать его, как другие друзья.

Он немедленно ушёл в гостиную. Она последовала за ним, но, как и ранее, она не шла за ним. Она просто была рядом с ним.

Он достал аптечку с полки и открыл её. Он не выглядел смущённым её содержимым. Похоже, он учился.

Он развернулся и увидел её вновь. Он крепче сжал коробочку в руках, пока они глядели друг на друга.

"Ты знаешь, почему я здесь?"

Он смотрел на неё.

"Меня заинтересовала твоя душа."

Он протолкнулся мимо неё, положив свою массивную руку ей на плечо, и вернулся в комнату.

Она была в недоумении. Но затем она стала взволнована и даже немного счастлива.

Она это чувствовала.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Я хотела бы прояснить моё представление Думгая. Я считаю, что Думгай из 1993-го и Палач Рока из 2016-го – один и тот же человек, просто разницей в несколько веков. Мой хедканонный таймлайн таков: Doom (1993) - Doom II: Hell on Earth - Doom 64 -Заветы Палача - Doom (2016). Я полагаю главного героя Doom 3 другим десантником, или, возможно, Doom 3 вообще не из этого таймлайна.

Этот фик берёт место между концовкой Doom 64 и временем, когда были написаны Заветы Палача. Думгай носит классическую броню, а не Преторианскую (она ещё не была создана). Также, он выглядит как лицо с HUD'а в классических играх (но со шрамом на его правой брови). И, наконец, он обладает полным арсеналом из Doom II – т. е. без Анмейкера из 64 и без Пушки Гаусса, Штурмовой винтовки и любых модификаций из 2016.

Глава 7: Разбитое сердце

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/7/UnderDoom

Кожу сжигало с его с его костей быстро, но болезненно. Пока он кричал, мир вокруг него стал настолько ярок, что его глаза потеряли способность видеть. На самом деле, его глаза вообще вытекли из глазниц, ведь огни проходили через его шлем, как будто его и не было. Его броня была бесполезна, а его кости превратились в пыль столь же быстро, как его плоть и кожа превратились в пепел. Всё это время он кричал. Даже когда его голосовые связки сварились, он не прекращал кричать. Когда от него остался лишь дым, он всё ещё кричал. В мгновение ока от него ни осталось ничего.

И так же быстро, как он испарился, его скелет сформировался вновь. Его мышцы, плоть и каждая капля его крови беспорядочно сбивались в кучу, формирующуюся в его тело, а за ними последовали и броня со шлемом. Он вновь был жив, но в другом месте. Он не прекращал кричать.

Пиздец, как же я ненавижу телепорты!

Бестелесные голоса шептали ему на своих языках, пока он пытался взять себя в руки. Это был не первый раз, когда он использовал телепорт в научном центре на Фобосе, но настолько плохо ему раньше не было. Сняв свой шлем, чтобы освободить рот, он быстро опорожнил свой желудок от всего, что там ещё оставалось. Согнувшись над своей рвотой, он вытряхнул голоса и слабое жгучее чувство из всего своего существа. Он осмотрел место, в котором он теперь был, и увидел пустую и тесную комнату не имеющую совершенно никаких выходов. Простые кирпичные стены были голы, за исключением той, что была прямо перед ним, по центру которой был расположен единственный переключатель.

Собравшись, он снял с ремня свой дробовик и приготовил его. Он сделал вдох и нажал переключатель.

Стена, на которой он находился, поднялась как дверь, открывая комнату, вниз в которую вела лестница. Эта комната была круглой и больше, чем комната, в которой он был, а в её центре была яма с токсичными отходами. Эта яма была окружена несколькими бочками тех же отходов. Ему всегда было интересно, почему по всему учреждению было разбросано столько химических отходов.

Но бочки были не единственными вещами, окружавшими яму. Там бесцельно бродили неуклюжие чудовища, сгорбленные от постоянного пребывания в позе, в которой они жрут. Но когда стена поднялась, демоны заметили присутствие смертного. Каждый из них издал рёв и пошёл на него. Недолго думая, он прицелился в ближайшую бочку и нажал на спусковой крючок.

Прогремело несколько оглушительных бумов в сопровождении отвратительных мокрых звуков разрывающихся демонов Пинки (как он любил их называть). Почувствовав, как взрывы окрапили волосы на его руках, он отошёл на безопасное расстояние. Нижняя комната была свежеокрашена в ярко-кровавых тонах.

Лишь один Пинки каким-то чудом пережил токсичный взрыв и ковылял в его сторону. Спина демона теперь была полностью вскрыта, а на его пути оставался кровавый след. Всё ещё исполненный решимости убить свою жертву, он сумел вскарабкаться по лестнице, но, увы, рухнул у самых ног от своих ран. Он издал жалкий рёв, когда в его голову уставился ствол.

С нажатием спускового крючка черепа демона больше не стало, принеся конец страданиям нечестивого животного. Передёрнув помпу дробовика, он спустился по лестнице в нижнюю комнату и осмотрел своё окружение. Если бы в его желудке оставалось ещё хоть немного еды, его бы вырвало опять.

Он заметил открытый лифт напротив первой комнаты и, поднявшись на нём, нашёл некоторые боеприпасы и автокарту. Как удобно! Он взглянул на карту и увидел специфическую планировку «Аномалии Фобоса», которая до вторжения предназначалась для изучения аномальных эффектов телепортации.

Он спустился на лифте назад и продолжил спускаться по ещё более длинной лестнице справа от него. Спустившись и открыв дверь, он тут же был атакован ещё двумя демонами Пинки.

Он быстро расправился с тем, что был ближе, почти полностью разорвав его пополам бензопилой. Однако вторым он был взят врасплох и сбит с ног. Отползая на локтях, он выпустил в нападающего очередь из пулемёта с шестью вращающимися стволами, выплёвывающими раскалённую до красна свинцовую смерть. Ошмётки несчастного пинки разлетались от его тела во все стороны, пока чудище стало не больше, чем фонтаном крови. Он в очередной раз встал и вытащил свою бензопилу из трупа первого Пинки.

Он облокотился о стену и применил к своим ранам аптечку. На его теле уже были все виды шрамов, но за этот день он получил их больше, чем за всю свою карьеру в десантных войсках США. Он замотал окровавленную голень и продолжил, даже не прихрамывая.

В конце длинного коридора был ещё один лифт, на котором он тут же и поднялся. Комната, открывшаяся перед ним на этот раз, не имела иных выходов, была довольно крупной и необычной по своей структуре. Он ещё раз открыл автокарту и взглянул на комнату с высоты птичьего полёта. Данные описывали комнату как смотровую площадку, где учёные наблюдали за экспериментами по телепортации, проводимыми ниже. Однако, это казалось невозможным, так как в комнате совсем не было окон. И сама комната была построена… своеобразным образом.

Это была пентаграмма.

Какого чёрта они здесь строили?

Он отложил устройство и приготовил пулемёт. Что бы ни было с этим местом, ему это не нравилось.

Он сделал шаг вперёд и, как по команде, две двери перед ним открылись, выпуская двух неизвестных ему демонов.

Их кожа была красной как сырое мясо, а их шкуры казались очень толстыми. Их тела были покрыты толстыми, массивными мускулами, а ноги – зелёной шерстью и заканчивались раздвоенными копытами. Головы у обоих тоже были крупными – каждый выглядел так, будто может перекусить его по пояс. Их лица были искажены кровавыми мордами, похожими на козьи, но совсем не такими мягкими и пушистыми. Их черепа украшали огромные рога.

Огромные демоны, как минимум вдвое выше него, издали одновременный рык. Их колени согнулись, и в который раз он стоял перед верной смертью. Их большие когтистые руки светились зелёным, сгорая в больших изумрудных огненных шарах. С красными от жажды крови глазами, они топали к нему.

Он перехватил пулемёт покрепче. Он боялся, но не собирался давать этому себя остановить. Он собирался найти способ выбраться отсюда живым, так что, с Божьей помощью, ни один козлодемон (или два) этого не изменит.

Сохраняя решимость, он вступил в бой.

______________________________________________________________________________________________________________________

"Почему?" выкрикнула она, метая в него очередной огненный шар.

Огненный шар ударил прямо в центр его груди, выбив из него рык боли. И всё равно он не двигался. Он не отвечал тем же.

Она сложила руки и выпустила в него град маленьких огненных шариков. Мужчина даже не попытался увернуться, вместо этого выбрав быть усыпанным огнями. Он пошатнулся, когда его душа покрылась пламенем, но он не колебался. Он не сдавался.

"Почему вы не отбиваетесь?" спросила она опять, ударяя пылающим кулаком по земле. Ударная волна чистой магии пошла вперёд, что разрезало бы его надвое, не будь он столь решим жить.

Вместо этого она прошла сквозь него, заставляя его душу биться сильней, а его физическое тело сильней болеть. Он упал на одно колено, но быстро вернул самообладание и встал обратно.

Он не отбивался. Он просто смотрел на нападавшего.

"Это было бы так просто", сказала она. Она хлопнула своими пылающими руками, создав волну огня, продвигающуюся к её цели. "За три атаки я была бы мертва."

Волна огня врезалась прямо в центр цели, заставив его отшатнуться на два шага назад. Но больше, чем на два шага он сдавать не собирался. Он был неподкупен.

"Сражайтесь со мной!" выкрикнула Ториэль.

"Нет", ответил Думгай.

"Ториэль готовится атаковать тебя снова", сказала девочка Думгаю. Она сидела на полу скрестив ноги на безопасном расстоянии, но достаточно близко, чтобы быть с ним рядом.

О, ну, спасибо за подсказку. Сам бы я не догадался.

Думгай принял два прямых попадания в грудь. Его грудь мощно ожгло, но в остальном он полностью это проигнорировал.

"От следующей атаки тебе лучше бы увернуться."

Ого. Спасибо, что предупредил.

Земля под Думгаем потрескалась, и снизу изверглось пламя. Кожа Думгая кипела, но это было довольно умеренно по сравнению с тем, к чему он привык.

"Советую отбиваться. Тебе действительно начинает быть больно."

Ох, мелкая, чтобы я без тебя делал? Как же я выживал все эти буквальные века в Аду, без твоих постоянных подсказок и советов? Как по-твоему я должен с ней сражаться? Стрелять, пока она не умрёт?

Думгай получил удары тремя самонаводящимися огненными шарами. Они попали быстрой последовательностью, напрямую поражая саму ткань его существа.

"Да."

Заткнись!

"Почему!" кричала Ториэль между атаками. "Почему! Вы! Не! Отбиваетесь!" С каждым криком она спускала на Думгая новую атаку. Земля потрескалась и тряслась, а мир пылал.

Но он не колебался.

"Мне это тоже хотелось бы знать", сказал ребёнок, всё ещё сидя на полу возле Думгая.

Думгай не ответил на вопрос, даже внутренне. Но ответ для него был ясен, в его собственном разуме. Он собирался доказать Ториэль, что он не станет никому вредить за воротами в Подземелье. Даже если они атакуют его. Даже если уничтожить их будет легко.

Он был полон решимости довести это до конца.

______________________________________________________________________________________________________________________

Кровь хлестала из его живота, как из сломанной трубы. Он пытался встать, но его ноги не слушались. Посмотрев вниз, он удостоверился, что ноги у него ещё есть, но он их не чувствовал. По факту, он вообще ничего не чувствовал, кроме боли. Очень и очень много боли.

Один из огромных козлодемонов потянулся к нему, при этом неистово рыча. Он сумел откатиться как раз вовремя перед тем, как раздвоенное копыто жёстко опустилось на то место, где только что была его голова.

Мысли о том, что только что могло с ним произойти, если бы он вовремя не откатился, похоже, оказалось достаточно, чтобы вернуть его ноги назад в сознание. Вытягивая дробовик одной рукой, он сделал ещё один перекат, чтобы увернуться от зелёного огненного шара от другого демона из пары. Он поднялся на ноги и начал разряжать свой дробовик в ближайшего из братьев.

Отстреливаясь, он оставался в движении, бегая боком по дуге, чтобы избегать атак и оставаться близко к цели. Ближайший к нему демон зашатался, но попытался прорваться сквозь выстрелы. Но чем ближе он подходил, тем больнее было крупному монстру.

Когда мужчина оказался на расстоянии вытянутой руки, демон тут же осознал что его обвели вокруг пальца. Смертный вернулся к месту, где был сбит с ног и теперь мог вернуть себе свой пулемёт. Он протянул руку и тут же начал стрелять в опрометчивое чудовище. Его плоть разрывалась, и из каждой дыры, что он получал, хлестала зелёная кровь.

Пока мужчина решетил ближайшего демона, он начал стрелять и по дальнему из дробовика, передёргивая помпу лишь при помощи отдачи. Демон пытался подойти сбоку, но непрекращающихся выстрелов было слишком много. Он тоже зашатался, как и его брат до этого.

Кстати говоря, его братец уже был мёртв. От него осталась лишь куча плоти, кишок и зелёного месива. Теперь он мог сконцентрировать всю свою огневую мощь на оставшемся.

Но демон был умён. Он сумел добраться до укрытия, прячась от двойного града дроби и пуль. Мужчина побежал к нему, надеясь застать того врасплох, но быстро сам стал тем, кого застали. Демон, не смотря на свои размеры, подпрыгнул в воздух и рухнул на него, хлопаясь об пол в считанных дюймах от его тела. Приземлись тот прямо на него, и он был бы очень мёртв.

Но всё же от удара рухнувшего демона встряхнулась земля. Мужчина упал, выронив и дробовик, и пулемёт, и жёстко ударился о землю. Не дав своим чувствам времени восстановиться, он начал отползать, пытаясь вновь встать на ноги. Демон был сейчас так близко, что если бы протянул руку, то смог бы схватить мужчину за голову. Его ползанье быстро стало карабканьем на четвереньках, а затем и бегом в противоположную сторону.

Он боялся. Демон был быстрей него, больше него и сильней него. Это вполне может быть концом.

Он продолжил бежать и вытряхнул эти мысли из своей головы. Если он сейчас умрёт, мир будет страдать. Он не мог умереть. Он не станет умирать.

Он не умрёт.

______________________________________________________________________________________________________________________

Он просто не умирал!

Ториэль начинала выбиваться из сил от своего натиска. Мужчина перед ней пережил атаки, каждая из которых по отдельности могла бы убить небольшую группу обычных солдат. Ах, но естественно он не был обычным солдатом. Он видел Ад и открыто с ним сражался. Тяжело дыша, Ториэль рассматривала свои варианты.

Сейчас было очевидно, что он не будет с ней сражаться. Если бы он собирался с ней сражаться, он бы начал ещё когда только пришёл сюда. И в этом случае к этому моменту она уже не осталась бы в живых.

Но и выпустить его она тоже не могла. Даже если он сдержит слово и не станет вредить другим монстрам, в конце концов ему всё равно придётся встретиться с королём. И Ториэль было очевидно, кто победит в этой драке.

Судьба Подземелья висела на волоске. Ей не заставить передумать его, а ему не заставить её.

Ей придётся его убить.

"Я не стану с тобой сражаться," сказал Думгай. "Не стану вредить хорошим людям."

"Я атакую вас", ответила Ториэль. "Я врежу́ вам. Почему вы не защищаетесь?"

"Я обещал."

Ториэль сглотнула слюну. Капля пота скатилась по её лицу, вызванная перспективой сразить мужчину, который не бьёт в ответ.

Стряхнув любое формирующееся чувство вины, она сложила руки вместе и сконцентрировалась.

"Она готовит крупный огненный шар", сказал ребёнок Думгаю. Между руками Ториэль образовался магический шар и начал расширяться.

Он не отреагировал на слова ребёнка, но и сам мог это видеть. Огненный шар вырос до достаточно больших размеров, чтобы посоперничать с таковым у Барона Ада. Память об уворачивании и убегании от таких атак тех больших монстров попыталась затуманить его разум, но он не дал себе отвлечься.

"Уворачивайся."

Нет.

"Это не совет", сказал ребёнок неизменившимся голосом, но более вызывающими словами. "Я не хочу, чтобы ты умер."

Думгай не удосужился оценить маленькую просьбу ребёнка неподалёку. Вместо этого, он сверил душу Ториэль своим взглядом.

Со стоном, Ториэль запустила в Думгая большой огненный шар, который размером был примерно с его торс. Он столкнулся с его шлемом, и, с громким БАХ и несколькими звуками горения и трещания, Думгай был сбит со своих ног, рухнув на землю позади. Мир побелел и исчез.

______________________________________________________________________________________________________________________

Ториэль приготовила ещё два огненных шара, по одному в каждой руке, ожидая, пока Думгай не поднимется.

Прошла секунда. Он всё ещё не поднимался.

Ещё одна. Его душа в форме сердца перестала биться.

Ещё одна. Без изменений. Слабое красное свечение души Думгая потускнело.

Огни в её руках затухли, как только её озарило, что она только что сделала. Её руки поднялись к лицу, и она прикрыла рот, чтобы заглушить вздох. Всё её тело затряслось в ужасе, а на глаза навернулись слёзы.

Я и правда?.. подумала она. Я… он даже не отвечал. Как я могла?

В этот момент, со стоном, тело Думгая начало шевелиться. Ториэль не стала возвращаться в боевую стойку, но лишь смотрела, как Думгай медленно поднимается на ноги.

Ториэль сразу же заметила, что его шлем был снят. Должно быть, он слетел с его головы, когда его ударил огненный шар, подумала она.

Но, когда Думгай медленно поднялся, новый страх распространился по её телу как чума.

Страх возмездия.

Он наконец встал туда, где был, прежде чем быть сбитым с ног, и продолжил смотреть на Ториэль. Разрывая её в клочья ничем, кроме своих глаз.

Эти чистые, голубые глаза.

Иной вид тени застлал реальность, как только Думгай уставился на неё. Не тьма, что покрывает комнату, когда две души вступают в битву, а именно тень. Это заняло немного времени, но вскоре Ториэль осознала, что это была собственная тень Думгая, вытягивавшаяся из-под него и расширявшаяся, пока не охватила всю комнату. А может быть и весь дом или даже всё Подземелье. Нет, теперь Ториэль была уверена. Его тень покрыла весь мир. Не было места, безопасного от него.

Всё это время его глаза не отрывались от неё. Ториэль не могла пошевелиться, и её окружение также не двигалось. Время остановилось, а она каким-то образом осталась в сознании? Это он заставил время остановиться? Может быть она просто спала? Или может…

Она умерла, а он тащил её в Ад?

Он сделал шаг в её сторону.

Ториэль больше не хотела сражаться. В своём сердце, она знала, что заслуживает этого. Она пыталась убить его, мужчину, который хотел уйти мирно. Но она не дала ему этого сделать. Она пыталась убить его. Она была ничуть не лучше людей и их войны.

Он сделал ещё один шаг вперёд. Ториэль закрыла глаза и приняла свою судьбу.

Ещё шаг.

Ещё.

А затем… ещё один? Она уже должна была быть мертва. Она открыла свои глаза и увидела, что Думгая перед ней больше не было. От одновременных чувств растерянности, облегчения и страха, её колени наконец согнулись под её весом и весом грехов на её спине.

Всё ещё на коленях, она повернула голову, и увидела, что Думгай был позади неё и шёл в сторону больших каменных врат, ведущих в остальные части Подземелья. Он прошёл мимо неё в тот момент, когда её глаза были закрыты.

"Что вы…"

"Я не стану вам вредить", сказал Думгай, продолжая идти в сторону врат. Он положил обе руки на врата, по одной на створку.

"Но вы…" продолжил он, и его слова стали наполовину рыком, когда он напрягся. Его пальцы зацепились за герметичное пространство между двумя плитами посередине. Он начать тянуть. "Не станете…"

Ториэль встала и повернулась к нему. Она хотела остановить его, но знала, что не сможет, она могла лишь надеяться, что магия была достаточно сильной, чтобы выстоять против него. "Меня здесь держать…"

Думгай начал открывать врата. Медленно, но верно, большие зачарованные каменные плиты начали разделяться, как магические нити меж ними ни старались удержать их вместе в тщетных попытках оставаться закрытыми.

Но он был сильней.

Несломимый, неподкупный, непреклонный.

______________________________________________________________________________________________________________________

Массивный демон закричал в агонии, когда его внутренности стали внешностями. Мужчина выдернул бензопилу из его желудка быстрым движением вбок, вываливая его внутренности наружу. Демон слабо хлопнул его по шлему, но пользы это не принесло. Демон умирал.

Мужчина отступил от него и смотрел, как он сползает на пол, превращаясь в кучу зелёного месива. Прям как его братец.

В этот момент стены "смотровой площадки" поднялись, открывая кроваво-красное небо и разорённую почву. Фобос становился всё менее и менее гостеприимен. Он отдышался и подошёл к своему оброненному вооружению. Повесив дробовик и пулемёт на себя, он спрыгнул из аномалии на бесплодные земли внизу.

Он поднялся по ещё одной лестнице и обнаружил новый телепорт. Однако, на этом был выгравирован череп, похожий на козлиный, и начерчена пентаграмма.

По правде, череп был больше, чем просто гравировкой. Он казался… живым. Будто пустые глаза глядели на него, читали его. Это было зло, уж точно. Эта гравировка изображала некое чистое зло, подумал он. Глядя в камень, он мог поклясться, что видел, как козьи челюсти превратились в усмешку.

Усталость играет со мной.

Он сделал глубокий вдох и приготовился к ужасному опыту телепортации. После, как казалось, достаточно долгого времени, он ступил на каменное лицо.

В тот же момент он был перенесён в тёмную комнату, полностью лишённую света. Как ни странно, обычная боль от телепортации полностью отсутствовала.

Вместо этого тут было около дюжины импов. Как только он телепортировался в эту комнату, он был окружён. Когти пронзали каждый дюйм его тела – руки, живот, глотку. Он кричал, пока его плоть разрывали со всех сторон. Зубы, когти и шипастые кости разрывали его в клочья. К счастью, один шальной взмах попал ему по яремной вене, убив его довольно быстро.

Да. Он был мёртв.

______________________________________________________________________________________________________________________

Врата зашипели от боли, как будто были живыми, когда магические оковы рвались под чистой силой Неудержимого Хищника. Когда печать развеялась, врата стали не большим, чем простые камни, легко открывшиеся Путником Ада.

С богатырским рёвом, он полностью открыл врата, впуская резкий холодный ветер. Внешний мир напоминал тундру на поверхности с густыми лесами и толстыми слоями снега.

Он стоял, дыша нормально, будто врата вовсе не заставили его напрягаться, и смотрел вперёд. Холодный воздух хлестал по нему, а на его голом лице начинал образовываться кусочек льда.

Он наконец развернулся и обратил внимание на стоящую позади него ошарашенную женщину. Глядя ей в глаза он заговорил от чистого сердца.

"Без меня демоны никогда не остановятся", сказал он ей, с искренним лицом раскрывая своё самопожертвование.

"Вы возвращаетесь?" спросила Ториэль, и её хрупкое состояние было почти сломлено тем, что только что произошло и ещё происходило. "В Ад?"

Он лишь кивнул. "Если они станут достаточно сильны, они не остановятся, пока каждый мир и измерение не станет принадлежать им."

Ториэль посмотрела на землю перед Думгаем. "Я очень, очень извиняюсь."

Вытянув в её сторону руку, он покачал головой. "Вы пытались защитить ваш народ."

"Пожалуйста, не причиняйте им вреда", сказала она, умоляюще глядя на него.

Он снова кивнул. "Простите, что раньше сделал вам больно. И за эти ворота", добавил он, указывая на открытый дверной проём, в котором он стоял.

"Ничего страшного", ответила Ториэль. "Простите, мне нужно идти", сказала она, отвернувшись и начав уходить.

Пока она уходила, Думгай произнёс собственное прощание.

"Прощайте, ваше Величество."

Ториэль встала на месте как вкопанная. Спустя секунду или две, она побежала прочь, больше не оборачиваясь.

Кто ещё мог бы рассказать свою историю так хорошо, будто был там сам? Кто ещё мог бы беспокоиться за короля так, как это делала она, учитывая обстоятельства. И как бы она ни старалась замаскировать свои сожаление и печаль, когда рассказывала ту историю, Думгай очень хорошо примечал детали.

Он не был гением, но не был и идиотом.

Когда Ториэль ушла, Думгай вновь повернулся к открытому миру за нерабочими воротами. Он не мог больше тратить время впустую. Он должен был идти.

Что-то сзади дёрнуло его за руку.

"Твой шлем", сказал ему ребёнок.

Он взглянул через плечо и увидел, что маленькая девочка протягивает ему шлем. Она возвращала шлем ему.

Он не ответил, но шлем взял. Здесь он не сильно был ему нужен, но без него он чувствовал себя слегка обнажённым. Он осмотрел шлем в своих руках на полученный урон.

Чист, как стёклышко.

Он надел его, а опытные руки защёлкнули его позади шеи под бронёй. Он оглянулся и подал ребёнку руку.

Посмотрев на неё секунду, ребёнок без слов взял его за руку и сжал.

Вместе они вошли в заснеженный лес.

______________________________________________________________________________________________________________________

"Блядь! Блядь! Блядь!"

Он кричал, ругался и бился, пытаясь вернуться на ноги. Он лежал на холодном стальном полу, покрытый кровью. Своей кровью.

"Срань такая! Боже!"

Сказав это, он посмотрел перед собой и увидел по другую сторону зала огромное перевёрнутое кроваво-красное и светящееся распятие. Он бы нашёл это ироничным, если бы не был сосредоточен исключительно на том факте, что он только что умер.

"Что за нахуй!"

Он умер. Он умер. Он выжил в аномалии, убил демонов-засранцев и сразу был вознаграждён комнатой, полной очень, очень злых импов. Что за чёрт, он заслужил лучшего.

Как только он собрался с мыслями, он осмотрелся, и удостоверился, что все его органы были там, где им и положено. В воздухе висел сильный запах тухлого мяса.

Осмотрев своё окружение, он вскоре понял, что каким-то образом был телепортирован на базу Деймоса, которая была стёрта с лица луны, как только началось вторжение. Поблизости не было компьютерных терминалов, так что уверен он не был, но это должно было быть так. Небо снаружи было ещё краснее, а почва была ещё более разорена, чем на Фобосе.

Он прекратил задаваться вопросами. Зачем из-за этого волноваться? Он был мёртв, и это не имело значения. Всё, что сейчас имело значение – отправить сообщение на Землю, чтобы спасти их.

Его руки потянулись к дробовику, но его там не было. Как и пулемёта или бензопилы. Он смог найти лишь свой пистолет.

Я, должно быть, в Аду.

Блядь, это было не важно, верно? Он приготовил свой пистолет и пошёл вперёд, полный решимости выбраться из этого места вовремя.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания переводчика

Если кому интересно, но он не знает или не понял этого сам, то действия флешбеков описывают события на последней карте первого эпизода оригинального Дума.

Глава 6: Урок истории

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/6/UnderDoom

Ториэль боролась с желанием просто потерять сознание в своём кресле. Это откровение, что её "гость" не только пришёл из Ада, но был отправлен в Подземелье демонами через портал было… мягко говоря, беспокоящим. Значит, дело было не только в том, что "Думгай" убил множество демонов, – вероятно, тысячи, судя по тому, каким сильным он был, – и теперь был тут, путая монстров и демонов и нападая на них. Дело было и в том как он сюда попал.

Если демоны из Ада могли открыть портал чтобы отправить прочь одного Думгая, что мешало им открыть ещё один и отправить армию? Ториэль внутренне содрогнулась от одной лишь мысли. Никто в Подземелье абсолютно ничего не смог бы поделать, в случае нападения демонов. Но Ториэль оставалась сосредоточена на проблеме, стоящей прямо перед ней – не той, что могла произойти, а той, что происходила прямо сейчас.

"Присядьте", сказала она ему. Она указала на стул прямо позади него, и он немедленно выдвинул его из-под стола. Он повернул его лицом к ней и сел. Он чуть вздрогнул, будто что-то внезапно на него приземлилось, но также быстро вернулся назад к формальной, хоть и немного чопорной, сидячей позе.

Ториэль прочистила горло, готовясь рассказывать о Подземелье, о котором, она уверена, у него было множество вопросов.

"Думгай, это Подземелье. Вы взрослый и похоже хорошо знакомы с трагедией войны", начала Ториэль. "Я расскажу вам историю моего народа."

Он кивнул, немного наклонившись. Похоже, он был не против её выслушать.

"Века назад, две расы правили поверхностью Земли: люди и монстры." Она указала на себя и продолжила, "Я монстр, а вы человек."

Он кивнул вновь, но больше никак не шевельнулся.

"Две расы долгое время жили в мире, но люди начали бояться монстров. Очень немногие люди могли овладеть магией, и ещё меньше были в ней сильны. Но почти любой монстр может использовать достаточно магии и достаточно хорошо, чтобы сражаться. Человеческие королевства объединились, укрепили свои границы с королевствами монстров и отправили им послание, что люди готовы защищать себя от монстров, если это понадобится."

"Но страх был не односторонним. Монстры также начали бояться людей. Даже если они физически слабее и не владеют магией, обычный человек обладал душой гораздо более могущественной, чем большинство монстров. У них было то, чего монстрам недоставало: решимость. Если человек был достаточно решим, он легко мог уничтожить любого монстра – с магией или без неё. Это знание, в паре с фактом, что человеческие королевства заключили пакт друг с другом и отправили вооружённых солдат к каждой границе, заставило монстров бояться за свои жизни. Король…"

Она замолчала. Плохие воспоминания свободно парили в её разуме, и ей пришлось сосредоточиться, чтобы вернуть их в тёмные расщелины, из которых они пришли. Думгай немного двинулся, по виду внимая каждому её слову. Через несколько секунд, она вернула самообладание, и продолжила свой урок истории.

"Король монстров захотел показать людям, что они их не страшатся, хоть это было и не так. Он тоже отправил своих сильнейших использующих магию монстров к границам, и десятилетия королевства оставались в бездействии. Границы укреплялись каждый год по обеим сторонам. Армии увеличивались и готовились к сражениям с другой расой. Человеческий союз посвятил десятилетия исследований и тренировок для подготовки людей, использующих магию, или магов. Королевство монстров знало, насколько их превосходили числом, и в свою очередь сделало ставку на замедление любых возможных атак, путём использования магических ловушек и головоломок."

"Ни одна из сторон не пыталась остановить это тихую битву. Напряжение росло везде, и внутри королевств, и вне их. Высший совет королевства монстров видел, что люди готовились к атаке. Было очевидно, что они готовят своих собственных пользователей магии, таких, которые в мастерстве этих искусств могли посоперничать даже с монстрами. Но король монстров отказался объявлять войну, в надежде, что всё это в конце концов перекипит", она усмехнулась.

"Оно не перекипело. Состязание в позёрстве между расами наконец достигло точки кипения спустя сотню лет и закончилось единственным логичным образом. Человеческие короли вместе объявили войну королевству монстров. Человеческие армии выдвинулись вперёд, а затем последовала огромная битва. Оборона монстров несла большие потери и была вынуждена отступить. Магические ловушки очень сильно замедляли и уменьшали число людей, а магические головоломки хорошо замедляли человеческих командующих в их поиске ключевых целей. У людей стандартной тактикой сражений стали засады, а монстры противостояли им другими хитрыми методами. Чести и благородству в этой войне места больше не было."

"В конце концов, закладываемые монстрами ловушки перестали срабатывать, а головоломки стали решаться в мгновение окна. Люди отправляли своих магов разбираться с этим, и тем самым получили преимущество над монстрами. Монстры были вынуждены радикально поменять свои планы, видя, как магия больше не может быть использована, чтобы мешать людям. По той или иной причине, король монстров не желал отправлять свои армии в прямое сражение и убивать человеческих солдат, скорее предпочитая попытаться найти способ замедлить неизбежное. Волнения в королевстве монстров стали больше, чем когда-либо, и появились слухи, что король в тайне заключил с людьми сделку, чтобы спастись самому и дать людям завоевать их. Другие говорили, что король был просто слабоволен и не желал покрывать свои руки кровью людей – даже если это означало косвенно покрыть их прахом монстров."

"Что они думали о короле не имело значения, ведь они проигрывали. У них не было иного выбора, кроме как доверять ему. Всё это время люди были непреклонны в своём крестовом походе. С помощью семи могущественных магов люди были неостановимы. Они оттесняли монстров всё дальше и дальше в горы. Когда монстры были оттеснены в самый отдалённый конец неумолимой Горы Эббот, человеческий союз наконец предложил монстрам сделку."

"Конечно, она была полностью в их пользу. Люди хотели, чтобы монстры жили внутри Горы Эббот, где люди больше не будут их бояться. Если монстры согласятся, тогда люди дадут клятву, что никогда больше не объявят войну. Выбора у монстров на самом деле не было, не так ли? Они согласились. Солдаты, гражданские, члены королевской семьи – все монстры просто собрались и приняли своё изгнание. Казалось, воля к битве попросту исчезла. Когда последний монстр был изгнан в Подземелье, семь человеческих магов использовали каждую каплю своей магической силы для создания Барьера вокруг Горы Эббот. Семь магов отдали свои жизни за этот Барьер – для его возведения они использовали свои собственные души. С тех самых пор никто не может покинуть Подземелье, ни человек, ни монстр."

"Монстры приняли свою судьбу и изо всех сил старались наилучшим образом использовать сложившуюся ситуацию. Они начали возведение нового королевства в глубоких пещерах Горы Эббот. Магия пролила свет на тёмные своды. Новая надежда заполнила сердца монстров, надежда на мир в их новом доме. Всего за одно поколение монстры создали в Подземелье этот дом. Король монстров назвал их первый город в Подземелье «Домом»."

Ториэль посмотрела на Думгая, чей вид никак не отличался от того, каким он был, когда она лишь начинала говорить. Но даже с закрытым лицом, она знала, что он прищурился или хотя бы приподнял бровь, услышав название первого постоянного поселения в Подземелье.

"Король не очень хорош в придумывании названий", объяснила она. Думгай кивнул, как будто ему этого было достаточно, подавая Ториэль знак продолжать.

"Когда Дом был построен монстры начали копать стены горы. Они обнаружили новые области в Подземелье и начали их заселять. Одна часть была крайне холодной, находясь прямо под снежной шапкой Горы Эббот. Используя семена, взятые монстрами с собой до того, как их запечатали, монстры посадили деревья, чтобы те напоминали им о поверхности. Там был основан городок, названный «Снежнеград»."

"За ним протекала естественная подземная река со свежей водой. Монстры очень обрадовались наличию питьевой воды, ведь раньше они жили на дождевой воде, падавшей через расщелину в горе. Эта река и окружающая область были названы «Водопадье», потому что там был… водопад… ведущий в гораздо более глубокое и более горячее ранее неизведанное место."

"После многих лет прогресса в Доме и Снежнеграде и освоения земледелия в Водопадье монстры наконец исследовали глубочайшую часть Подземелья. Король назвал её «Жаркоземье». Прямо за ней было более умеренное место, где и началось строительство новой столицы. Королевская семья построила новый дом по-соседству с растущей столицей, который был назван «Новый Дом»."

Ториэль осознала, как глупо это должно быть звучало для Думгая, и позволила себе слегка посмеяться. "Честное слово. Новый Дом, Снежнеград, Жаркоземье, бога ради…"

Ториэль застало врасплох, когда она услышала, как от Думгая раздался новый звук. Это был низкий и глубокий звук, и он разрастался и убывал образом, схожим со смехом самой Ториэль. Он тоже смеялся?

"А столицу тоже назвали «Столицей»?" спросил Думгай не таким бесцветным голосом, к какому Ториэль лишь только привыкла. К тому же, это было самое длинное предложение, что он ей говорил.

"Честно говоря, да!" ответила Ториэль со слабой улыбкой на своём лице. Они ещё немного посмеялись вместе, прежде чем она продолжила.

"Казалось, всё превосходно. Подземелье, хоть и не такое счастливое, как поверхность, предложило достаточно, чтобы выглядеть больше домом, нежели тюрьмой. У короля и королевы даже родился ребёнок. Для монстров всё шло на лад."

"Я уже упоминала, что Барьер не выпускал никого наружу. Но монстры обнаружили, что он может впускать кого-нибудь внутрь. Однажды, в расщелину горы Эббот, у входа в Дом, упало человеческое дитя. Принц монстров нашёл её и привёл к своим родителям в Новом Доме. Королевская семья удочерила её, любила и растила как своего собственного ребёнка. Это дитя поднимало дух монстров и давало им надежду однажды выбраться на поверхность. Если человек смог войти, значит должен быть способ и выйти, правда?"

"Человеческое дитя и принц были лучшими друзьями. Они вместе играли, жили, учились и занимались всевозможными вещами. Но однажды…"

Голос Ториэль задрожал, и она молилась, чтобы Думгай этого не заметил. Даже по сей день это вызывало печаль. Когда монстры слышат эту историю они всё ещё чувствуют боль, утрату.

"Однажды дитя заболело. Очень сильно. Королевская семья, всё Подземелье – каждый желал, чтобы она преодолела болезнь. Но она не преодолела. Последним желанием бедной девочки было быть похороненной в саду золотых цветов в её деревне. Конечно, это было невозможно. Никто не мог покинуть Подземелье. Она скончалась, будучи лишь ребёнком."

"Но принц в своём горе был полон решимости исполнить это предсмертное желание. Он взял тело своего лучшего друга, и поглотил её душу. Если монстр и человек объединят свои души, они станут достаточно сильны, чтобы пройти через Барьер. И именно это он и сделал. Никто не мог его остановить, и он вышел. Он прошёл через Барьер и вышел на поверхность."

"Принц принёс её к близлежащей деревне и рассказал им, что произошло. Но всё, что люди видели, был монстр, держащий мёртвое дитя, и приближающийся к деревне. И как ты думаешь, что они сделали? Они напали, а бедный принц не давал отпор. «Монстр!» «Убийца!» «Демон!»"

Ториэль заметила, как Думгай сжал от этого свой кулак, но ничего на это не сказала. Вместо этого она продолжила.

"Принц забрал тело с собой и вернулся в Подземелье. Как раз вовремя, чтобы погибнуть в руках своего отца. Оба ребёнка короля и королевы были мертвы. Всё Подземелье скорбело. Король был в ярости и объявил людям войну. Он поклялся убивать любого человека, упавшего в гору."

"Тогда все и покинули Дом. Так как это был единственный вход с поверхности, любой упавший человек сначала пойдёт через него. никто не хотел этой ответственности на своих плечах, поэтому все ушли. Все, кроме меня и нескольких монстров. С тех пор проход между Домом и остальным Подземельем был мною запечатан. Многие монстры теперь называют это место «Руинами»."

"Барьер был запечатан душами семи человеческих магов. Но душами он может быть и снят. Король – «монстр-босс», что значит, что он гораздо более могущественный – поэтому-то он и остаётся королём с ещё довоенных времён и по сей день, если вам интересно. Если монстр-босс поглотит семь человеческих душ, он сможет развеять магию семи магов и разрушить Барьер."

"С тех пор, как дети короля погибли, а он объявил людям войну, сюда падало уже шесть человек. Все они прошли через Руины и под мою опеку. Все они хотели домой, и так, наперекор моему благоразумию, я позволила им пройти."

"Все они погибли", сказала Ториэль, смотря вниз. "У короля теперь есть все их души. Если вы покинете это место, другие монстры будут атаковать вас, как только увидят."

"Со мной всё будет в порядке", сказал ей Думгай.

"Я знаю", ответила она. "Но я волнуюсь не за вас."

Думгай даже не вздрогнул.

"Простите, но это так. Я волнуюсь за них, а не за вас. Они будут слепо атаковать вас, а вы, естественно, будете защищаться. После того, что вы сделали со мной… Я сильнее большинства монстров, но вы чуть не убили меня с двух атак."

Думгай оставался неподвижен, как статуя.

Наклонившись, Ториэль добавила "Но вы не убили меня. Это было бы так просто, но вы этого не сделали. Вы принесли меня сюда и залатали меня."

Думгай звучал и выглядел как научно-фантастический кусок мебели, какой можно увидеть в фильмах, когда главный герой заходит в гости к своему удивительно богатому другу-задроту. Другими словами, он не шевелился.

"Почему?"

______________________________________________________________________________________________________________________

"Вы взрослый и похоже хорошо знакомы с трагедией войны," сказала ему Ториэль. "Я расскажу вам историю моего народа."

Вот дерьмо. Я не просил об уроке истории.

Ребёнок тихонько хихикнул на внутренний комментарий Думгая. К сожалению, сам Думгай не видел в этом ничего смешного.

Он сжал зубы и физически боролся с желанием притаптывать ногой или сжимать кулаки. Сейчас было совсем не время предысторий, учитывая, что демоны в его отсутствие скорее всего восстанавливали свои силы. Набирают армии, искушают слабовольных смертных, вторгаются в новые миры, убивают невинных…

Но ему нужно было расположить Ториэль к себе. Он просто должен это пересидеть и выслушать. Может, если он сумеет обмануть самого себя, заставив считать, что ему интересно, время пролетит быстрее.

…

Думгай обнаружил, что был полностью увлечён историей Ториэль. Узнать о никому не ранее не известном виде разумных нелюдей это одно, но услышать историю их битв с настоящими королевствами – совсем другое.

Почему об этом не пишут в книгах по истории?

Он внутренне шлёпнул себя по лицу за свою собственную глупость.

Другое измерение, помнишь? Идиот.

"Магия пролила свет на тёмные своды", продолжала Ториэль, будучи в неведении о мыслях её слушателя. "Новая надежда заполнила сердца монстров, надежда на мир в их новом доме. Всего за одно поколение монстры создали в Подземелье этот дом. Король монстров назвал их первый город в Подземелье «Домом»."

Домом? Просто Домом?

Определённо не требовалось уметь читать мысли, чтобы понять, что Думгай ставил под сомнение это глупое название. После короткой паузы Ториэль добавила, "Король не очень хорош в придумывании названий."

Явно.

…

Ториэль издала лёгкий смешок, которого Думгаю ещё не приходилось от неё слышать. Фактически, он веками не слышал подлинного смеха, даже в форме лёгкого смешка. Подземелье определённо отличалось от от Ада во многих смыслах, и это был один из них.

"Честное слово", сказала она. "Новый Дом, Снежнеград, Жаркоземье, бога ради…"

А затем Думгай услышал то, чего не слышал даже дольше: звук, который он издал сам. Он тоже смеялся.

"А столицу тоже назвали «Столицей»?" сказал он, сам того не сознавая. О, так он теперь ещё и шутит.

"Честно говоря, да!" ответила Ториэль с слабой улыбкой на её заживающих губах. Ещё мгновение они вдвоём смеялись над королём, кем бы там он ни был. Но даже в это мгновение сердце Думгая оставалось жёстким.

Он этого не показывал, – он даже много об этом не думал, – но глубоко в своём подсознании он знал. Он уже начинал вновь чувствовать себя человеком.

И он расценивал это как слабость. Какой нормальный человек сможет хотя бы выжить в аду, не то что уничтожить его?

Когда всё это закончится, ему вновь придётся забыть, как смеяться.

…

"Она скончалась, будучи лишь ребёнком", сказала Ториэль.

Думгай почувствовал, как его душу немного кольнуло. Ничто не заставляло его грустить уже очень, очень давно, но этой истории похоже это удалось. Но, кроме одной лишь печали, Думгай чувствовал и любопытство. Его глаза скользнули к ребёнку, сидящему у него на коленях, и попытались заметить его реакцию, не дав заметить это Ториэль.

Ребёнок, похоже, отказывался взглянуть на Думгая, вместо этого он глядел прямо на Ториэль. Или скорее сквозь неё. Было что-то в его неподвижности и отсутствии хихиканья или какого-либо от него подтверждения во время грустной истории об упавшем ребёнке, что создавало вопросы, отвечавшие сами на себя.

Ториэль продолжила говорить, но Думгай почти её не слушал. Вместо этого он сосредоточился на ребёнке. Он постепенно понимал, кем был этот ребёнок, но ему нужно было знать больше, прежде чем считать его чем-то, кроме врага.

Ты демон?

Нет ответа.

Ты работаешь на демонов?

Нет ответа. А затем…

"Нет", сказал ребёнок бесцветным как и раньше голосом.

Ты упавшее дитя?

Его молчание было оглушающим, но этого было достаточно, чтобы ответить на вопрос.

Дальше он на него не давил. Думгай лучше, чем кто-либо, знал, что чья-то собственная смерть – тема не из приятных. Он всё равно уже знал о ребёнке всё, что ему было нужно.

Он не демон и он девочка.

…

"Но вы не убили меня", заявила Ториэль голосом, предавшим её смятение. "Это было бы так просто, но вы этого не сделали. Вы принесли меня сюда и залатали меня."

Настал момент истины. Сейчас Думгай должен будет доказать, что он не станет вредить другим монстрам, заработать доверие Ториэль и быть отпущенным из Руин. Ему просто нужно быть честным.

"Почему?"

Он прочистил своё горло, которое всё больше к этому привыкало.

"Вы попросили прощения."

Тишина заполнила комнату. Даже весь дом.

"…Попросила?"

Он кивнул. "Не у меня."

"Я… тогда у кого?" спросила Ториэль, больше себя, чем Думгая.

"Когда ты очень, очень близко к смерти", объяснил Думгай, "ты видишь людей. Друзей, семью, тех, кому ты что-то должен. Тех, кому ты никогда не сможешь отплатить. И ты знаешь, что умираешь, и знаешь, что отплатить им уже не сможешь."

Думгай говорил по личному опыту.

"Люди видят их, и плохих это пугает. Плохие считают, что все вокруг такие же плохие, как они, они думают, что те, кому они должны, пришли за отмщением. Они боятся. Хорошие люди тоже видят их и тоже пугаются. Но больше чем страх, они испытывают раскаяние. Они просят прощения."

"Вы попросили прощения. Я не буду спрашивать у кого или за что. Но вы хорошая. Я не хочу вредить хорошим людям."

Глотка Думгая уже пылала. Он задыхался, – чего не случалось, даже когда он часами бежал через через равнины Ада – и он сглатывал свою слюну снова и снова, в попытках охладить его пересохший рот и горло.

Тем временем, Ториэль медленно осмысляла, что сказал Думгай. Он надеялся, что она ему поверила, особенно про нежелание вредить хорошим.

"Ясно", сказала она, положив руку на голову, чтобы помассировать висок. "От этих разговоров о смерти мне не по себе."

Думгай кивнул, соглашаясь. Он тоже сейчас чувствовал себя ужасно, хоть и по большей части от разговоров вообще, чем от темы их беседы. Ребёнок на его коленях наконец спрыгнул на пол и подошёл к Думгаю сбоку, чтобы похлопать его по шлему, словно помогая ему оправиться от слишком долгих разговоров.

"Думгай, не могли бы вы, пожалуйста, принести мне стакан воды?" Ториэль слабо улыбалась и смотрела на Думгая, когда об этом просила.

Ребёнок тут же прошептал что-то в наушник шлема.

"Она пытается тебя обмануть."

______________________________________________________________________________________________________________________

Думгай встал и прошёл в кухню, ничего не поняв. Ториэль было неловко лгать ему, но это должно было быть сделано. Не важно, каким хорошим был Думгай, кто-то обязательно умрёт, если выпустить его из Руин. Либо его убьёт король, либо он убьёт короля – а может и других. Откуда было Ториэль знать, говорит ли он правду? Она знала лишь, что он мог лгать, чтобы заставить её открыть для него врата из Руин, как-то узнав, что лишь она может открыть их.

Ториэль начала обдумывала этот план ещё с тех пор, как села в кресло. Её ноги уже чувствовали себя лучше после лечения Думгая, и она была уверена, что сможет их снова их использовать, если сосредоточится. Ей лишь нужно было отвлечь его. Как только он вошёл в кухню, Ториэль вскочила, как будто её и вовсе не ранили, и понеслась в прихожую. Спустившись по лестнице, она быстро побежала к вратам в Руины с пылающими огнём руками.

Мне жаль, Думгай, подумала Ториэль, и вы меня за это убьёте, но я не хочу больше смертей, не важно чьих.

Ториэль почувствовала, как капли пота образуются на её лбу. Всё её тело, всё ещё немного болящее от побоев, было напряжено. Она могла чувствовать за собой ауру, которую однажды сегодня уже чувствовала. Ауру убийцы.

Он был очень быстр, если уже догонял её.

"Я единственная, кто может открыть эти врата", сказала Ториэль мужчине, стоящему позади неё. "Если вы меня сейчас убьёте, то останетесь здесь в ловушке."

Ответа не последовало.

Со всё ещё пылающими огненными шарами руками, Ториэль развернулась лицом к Думгаю, который был безоружен, но находился в боевой стойке.

"Чтобы покинуть Подземелье, вам нужна душа монстра. Душа короля. Если вы его убьёте, монстры скатятся в анархию и потеряют надежду."

Думгай оставался неподвижен, глядя на Ториэль сквозь стекло своего шлема.

______________________________________________________________________________________________________________________

Думгай вошёл в кухню, держа ребёнка за руку, но не стал брать стакан воды. Выждав секунду, он вернулся назад в гостиную, найдя лишь пустое кресло Ториэль.

Чёрт возьми чёрт возьми чёрт возьми—

Перейдя на спринт, Думгай ворвался в прихожую. Ребёнок, которого он был уверен, что оставил в кухне, теперь стоял здесь, указывая на лестницу, ведущую вниз.

Перемахнув через перила, он спрыгнул вниз и продолжил бежать через корридоры, пока наконец не увидел Ториэль, стоящую лицом к большой двери, с готовыми огненными шарами в ладонях. Как будто зная, что он её догнал, Ториэль начала говорить.

"Я единственная, кто может открыть эти врата", сказала Ториэль, не поворачивая к нему лица. "Если вы меня сейчас убьёте, то останетесь здесь в ловушке."

Я не стану убивать.

Она развернулась, руки всё ещё в огне, и затем продолжила. "Чтобы покинуть Подземелье, вам нужна душа монстра. Душа короля. Если вы его убьёте, монстры скатятся в анархию и потеряют надежду."

Я не стану никого убивать.

"Я знаю, что вы не останетесь здесь по своей воле. Вам так легко будет убить меня."

Я не стану тебя убивать.

"Но есть лишь один способ с этим разобраться. Один из нас умрёт, здесь и сейчас, но вы никогда не покинете это место."

Нет.

В этот момент душа Думгая вырвалась из его груди и воспарила перед ним. Всё ещё кроваво-красная, как и раньше, она билась решимостью.

Ториэль, казалось, ослабла от одного лишь вида его души, но она оставалась сильной.

Я не собираюсь тебя убивать.

Ториэль закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться, и затем открыла их, готовая к битве. Она всё ещё чувствовала свои раны, Думгай мог понять, но это её не останавливало.

"Сразитесь со мной."

Мир вокруг них двоих начал темнеть, и чувства Думгая обострились настолько, что он мог чувствовать и слышать всё.

Ребёнок стоял у Думгая за спиной, и изрёк одну лишь фразу, перед тем, как жар битвы наконец разгорелся.

"Ториэль блокирует путь."

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Начинается металлический ремикс Heartache.

Спасибо, что читали, и простите, что за долгий апдейт. Пожалуйста, оставляйте отзывы, они каждый раз делают мой день ярче.

Глава 5: Знакомство

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/5/UnderDoom

Ториэль почувствовала, как мир вокруг неё закружился, но она держалась, изо всех сил заставляя себя не терять сознание. Мужчина, который, как она точно знает, почти убил её, был в её доме и, похоже, что именно он и помог ей восстановиться. Чего он от неё хотел, удивлялась она.

Разум Ториэль впервые за долгое время был беспорядочной кучей. Вагон и маленькая тележка сценариев последующих событий одновременно крутились в её голове. Во многих из них в её шею впивалась бензопила. В некоторых она бежала прочь, спасая свою жизнь, но это казалось маловероятным в её текущем состоянии. И один из них, самый, по её мнению, маловероятный, заключался в том, что человек извинится, объяснится в недоразумении, а затем попробует уйти мирно.

В этот момент мужчина шевельнулся – медленно, как если бы он пытался заставить доверять себе дикое животное. Его правая рука оставалась поднятой, в то время как левая медленно взялась за низ задней стороны его шлема. Со слышимым щелчком и свистом воздуха шлем отсоединился от доспеха. Медленно-медленно, он снял шлем полностью и положил его перед собой на стол. Затем его левая рука поднялась, присоединяясь к правой.

У мужчины была мощная квадратная челюсть и короткие каштановые волосы, аккуратно зачёсанные набок. На его правой брови был заметный шрам. Его лицо было бы совершенно нормальным, если бы не вышеупомянутый шрам и эти глаза.

Его глаза были пронзительно-голубого цвета. Это был голубейший голубой, какой только Ториэль когда-либо видела. Но она не видела в них никакого блеска. Они казались полыми, пустыми. Говорят, глаза – зеркало души, и Ториэль теперь видела душу человека очень ясно.

Его душа изливалась мощью. Она билась, как громкие барабаны храбрости, она перекачивала справедливое правосудие и она истекала чистой, неподдельной решимостью. Душа этого мужчины была радугой из черт, смешавшихся вместе, чтобы создать ауру, внушающую истинный благоговейный трепет и вносящую страх в сердца каждого.

Каким-то образом, вид его души заставлял Ториэль вспомнить все свои проступки – от её такого далёкого детства, до этой самой секунды. Каждый свершённый ею грех полз у неё по спине и сотни голосов говорили ей покаяться. Её руки и ноги, казалось, заледенели, а боль в её ещё заживающих ранах разгорелась вновь, будто они только что были нанесены. Ноги Ториэль подкашивались под ней от одного лишь этого продолжительного зрительного контакта.

Стало лишь хуже, когда он прочистил своё горло со звуком, напоминающим старую машину, пытающуюся запуститься.

Первое слово, что он сказал Ториэль, навеки впечаталось ей в память, и она всегда хорошо будет помнить это чувство. Оно звучало так, как чувствовалась смерть – уж она-то знала. Его голос был целой армией, идущей в бой, тысячей душ, бьющихся и кричащих в жажде крови. Именно так он звучал. Ториэль приготовилась почувствовать это вновь.

Однако, сейчас произнесённые им слова резко контрастировали с его голосом и с тем, чего она ожидала.

"Прошу... прощения."

Ториэль чувствовала себя так, будто это она должна была это сказать, а не он. Но почему? Он чуть не убил её, а она ничего ему не сделала. Действительно ли она хочет извиниться перед ним? Или, может, она хочет попросить прощения у невидимых голосов, медленно становящихся всё громче и всё агрессивней несущих свои слова.

Ториэль наконец ответила, когда он, похоже, собирался повторить сказанное. Она не хотела услышать, как он говорит это снова.

"Пожалуйста", удалось ей вымолвить. "Наденьте шлем обратно."

Он немедленно подчинился, двигаясь очень быстро и используя обе руки, чтобы надеть шлем обратно, снова щёлкнув им сзади. Когда шлем был на месте, он вернулся к своей позе с поднятыми руками.

Ториэль сразу же почувствовала, как груз спал с её плеч, хотя голоса ещё ненадолго задержались, прежде чем исчезнуть полностью. Как только пламя в её ранах и мороз в её конечностях утихли, она сделала глубокий вдох.

"Помогите, пожалуйста, мне добраться до моего кресла", сказала она, закрыв глаза от усилий оставаться в сознании.

С беспокояще нормальной скоростью человек подошёл к креслу сзади и без усилий поднял его. Он поднёс его к Ториэль, которая не столько села в него, сколько рухнула на него. Всё ещё без усилий, он отнёс и поставил кресло туда, где оно было. Затем он встал от неё на комфортном расстоянии, там, где она могла бы его видеть.

Настал момент абсолютной тишины, пока Ториэль собиралась с мыслями.

"Кто вы, и чего вы хотите от нас?"

______________________________________________________________________________________________________________________

Наверно, снимать шлем было не такой уж хорошей идеей.

Палач Рока не снимал шлем с тех самых пор, как начал свою единоличную войну с Адом. Без еды, без сна. Не то, чтобы ему, давным давно потерявшему свою смертность, что-либо из этого вообще нужно было делать. Оглядываясь назад, вполне естественно предположить, что его лицо, вероятно, изуродовано или стало выглядеть как демоническое. В Аду не так уж и много отражающих поверхностей, и на Палача снизошло озарение, что он понятия не имеет, как выглядит.

Как бы там ни было, когда он снял шлем, женщина спала с лица ещё сильней. Она всё ещё выглядела боящейся его, возможно, теперь даже сильнее. Палач не мог её за это винить после того что он сделал. Он лишь надеялся, что у него будет шанс объясниться и мирно покинуть это место. Он просто приведёт в исполнение план Б.

Он не горел желанием и решимостью прибегнуть к плану Б так скоро, но того требовало время.

Он должен был поговорить с ней и извиниться.

Он прочистил горло, что на самом деле было слегка больно. Он так давно ни с кем нормально не говорил, что его горло, похоже, забыло, что оно вообще на это способно. Из демонов в Аду были довольно плохие собеседники, а Палач всегда оставался достаточно в себе, чтобы не начинать разговаривать с самим собой. В конце концов, со всем этим кровавым крестовым походом и постоянным притоком демонов, которых надо убивать, терять рассудок ему было некогда.

Но сейчас у него не было иного курса действий. Открыв свой рот, он отчаянно прочёсывал свой разум в поиске слов, которые он хотел ей сказать. И извиняться за всё, что он сделал было трудно не только от неловкости – было физически трудно говорить что-либо, не являющееся словом "демон".

"Прошу… прощения", практически выплюнул он. Женщина, казалось, вздрогнула от его слов, но осталась неподвижна со слегка приоткрытым ртом.

"Это не помогло", прокомментировал знакомый голос. Палач и забыл, что здесь был ребёнок, и немного удивился, услышав его голос. Затем то, что ребёнок сказал, зарегистрировалось разумом Палача, и он немного расстроился.

Чёрт, это не работает. Он ещё раз прочистил своё горло, надеясь, что она отреагирует, если он извинится ещё раз.

Женщина-коза тут же подняла трясущуюся руку в сторону Палача, как только услышала грохот из его горла во второй раз.

"Пожалуйста", сказала она, звуча гораздо спокойнее, чем выглядела. "Наденьте шлем обратно."

Палач был рад услышать это, видя, как его открытое лицо лишь усугубляло ситуацию. Он надел шлем назад и нажал зажим безопасности на задней части своей брони. Вентиляционные отверстия по бокам и сзади его шлема издали свист, когда шлем выкачал изнутри весь воздух изнутри, затем начав подавать его обратно через фильтр. ИЛС* загрузился, и таким образом всё вернулось в норму.

Женщина выглядела лишь малость лучше от того, что лицо Палача стало скрыто. Она всё ещё выглядела так, будто готова рухнуть в любую секунду.

"Помогите, пожалуйста, мне добраться до моего кресла", сказала она, закрыв глаза. Её голос был ровным, и, если бы не её поза, она бы выглядела очень твёрдо.

У Палача заняло долю секунды на то, чтобы подумать, как именно он будет это делать. Конечно, подойти прямо к ней выглядело бы враждебно, и просто как-то странно было бы помочь ей подойти к креслу, будто она стереотипная старушка. Самым логичным вариантом было поднести кресло к ней, и так он и сделал. Однако, он сделал это медленно, из абсолютно всех сил стараясь подражать скорости ходьбы нормального человека.

Он поднял большое кресло не произведя ни звука и продолжил идти с ним в своём "нормальном" темпе. Он опустил его перед женщиной-козой, которая тут же рухнула в него с довольно мощным ударом. После этого он ещё раз поднял кресло с уже сидящей (лежащей?) в нём женщиной и отнёс его назад в его обычное место, всё в темпе, который Палач считал "нормальным".

Аккуратно опустив кресло, Палач отошёл в удобном темпе, – быстрее бега многих людей, – и встал в точке, в которой женщина могла бы видеть его со своего кресла. В большом кресле женщине, похоже, стало более комфортно, она сидела на нём уже правильно. Палач терпеливо стоял и ждал, когда женщина что-нибудь скажет.

На них обрушилось молчание. Наконец, она сделала глубокий вдох.

"Кто вы?" спросила она, направив взгляд ему в глаза сквозь стекло шлема. "И чего вы хотите от нас?"

Кто вы?

Честно говоря, это был не совсем тот вопрос, на который Палачу удобно было бы ответить. Палач Рока – дольше, чем он хотел того признавать, это было всё, чем был Палач. Путник Ада. Неудержимый Хищник. Кара Ада, и так далее, и тому подобное.

Ему нужно было завоевать её доверие, а не напугать. Эти титулы, что он носил, для этого не подходят. Ему нужно было имя.

Моё имя…

Демоны боялись его. Это было уже очевидно. Он наполнял их ужасом, а его имя передавалось лишь шёпотом, распространяя отчаяние как чуму. Но они боялись его не одним лишь образом. Они боялись его, как дикие животные боятся смерти: примитивным и инстинктивным страхом. И также они боялись его, как религиозные смертные боятся своих богов или Господа. Они уважали его, восхищались им и даже почти поклонялись ему за грубую силу и ненависть, что он представлял. Они строили статуи в его честь и рассказывали истории о его сражениях.

Давным-давно, одна конкретная история появилась в рядах демонов. Она передавалась из уст в уста, обычно приглушёнными голосами. Она всё ещё была распространена, потому что рассказывала кем был человек в Аду. Кем был человек, в одиночку вставший против орд зла? Кто давным-давно штурмовал Храм Крови? Кто охотился на величайших воинов Ада, как охотник на добычу?

Эта история появилась, чтобы ответить на эти вопросы, и она так устоялась в Аду, что Палач сам выучил её наизусть. Сам бы он в этом не признался, но знать, что он навёл такой страх и беспорядок в самом Аду, вызывало у него какое-то больное чувство гордости. История останется с Палачом, и в часы битв он будет помнить её и будет мысленно себе её пересказывать.

В Первую эпоху, в первой битве, когда тени впервые стали длинными, выстоял один воин.

Это было очень, очень давно. Несколько жизней тому назад. Он умер и вернулся назад другим человеком. Фобос,Деймос, воспоминания о жизни, больше не являвшейся его. Его история была подобна разбитому зеркалу – осколки знакомых лиц, выпадавшие со своих мест. В осколках он видел своё отражение, но оно было искажённое. Иное. Он больше не был им.

Его опалили угли Армагеддона, душа его была обожжена пламенем ада, осквернена и не могла уже вознестись, так что он избрал путь вечного мучения.

Он поклялся не дать им восстать вновь. Он убил Предводителя. Он убил Икону. Он убил Матерь. Все они пали перед ним, и он уже был сыт по горло. Кровь лилась из его глаз, а он проклинал демонов Ада своим обещанием. Обещанием убить каждого из них. Обещанием, которое он сдержит.

Ненависть его была так велика, что он не мог обрести покоя и скитался по равнине Умбрал, желая отомстить Тёмным Владыкам, причинившим ему столько зла.

Ему никогда не умереть. Ему никогда не знать покоя. Ему никогда не узнать заслуженной загробной жизни. Они отняли у него то, что принадлежало ему. Всё, что было не так в его мире, – война, алчность, страдание, – ВСЁ ЭТО было из-за них. Они разрушили его мир, его жизнь до И после смерти. И за это, он уничтожит их.

Он носил корону Ночных Стражей, и те, кто отведал его меча, нарекли его...

Моё имя, чёрт его, моё имя!

Дум…

"Думгай."

…

"Думгай?" переспросила женщина. Она прищурилась, очевидно не веря ему. Он что-то скрывал.

"Думгай?" переспросил ребёнок. Он склонил голову набок приподняв бровь на это откровение.

Думгай? подумал Палач. Почему я не назвал ей своё имя?

Палач спросил у себя это, но он уже знал ответ. Имя, что Палач когда-то носил, больше ему не принадлежало. Имя, с которым он был рождён, умерло с человеком, которым он был рождён, все те жизни тому назад. С тех самых пор, как он умер и отправился в Ад, он больше не был этим человеком. Когда он вернулся от туда как Палач, он ещё недолго носил это имя, но это уже не было как прежде.

Да упокоится этот человек с миром, так как Палач не упокоится никогда.

"Думгай", повторил он. Он хранил своё скорбное сердце под слоями ненависти, а слои ненависти он похоронил под спокойным внешним видом.

Женщина смотрела на "Думгая" с подозрением. После очередного долгого молчания она заговорила вновь.

"Я Ториэль", сказала она прямо. "Хранительница Руин."

Думгай кивнул на её представление. Он запомнит это имя.

Они оба смолкли на мгновение.

Окей, что теперь?

"Откуда вы пришли?" спросила Ториэль. "Думгай", добавила она.

"С Земли", ответил он. Что ж, это не было ложью. Там он родился и вырос. Лучше он скажет это, чем из Ада. Это лишь убавит к нему доверия.

Губы Ториэль разошлись и она прищурилась ещё сильнее. Её глаза сверлили Думгая, она вдыхала воздух сквозь зубы.

"Мы и так на Земле."

Сердце Думгая замерло на, как казалось, а скорее всего и было, целую вечность. Я на Земле? Я дома? Если я смогу выбраться из этого Подземелья…

Его логическая сторона выдернула его назад к реальности. Земля другого измерения, дубина. Думгай мысленно собрался и прогнал прочь все глупые мысли о нормальной жизни.

"Так вы с поверхности", поправила его Ториэль. Думгай ещё раз кивнул. "Вы забрались на гору Эббот?"

Думгай медленно покачал головой. Он не взбирался на эту гору. На самом деле, он забежал в кратер – демоническая цитадель в Аду, которую он штурмовал, и из которой он был перенесён сюда, была построена в вулканическом кратере.

Ториэль потёрла свою переносицу (рыло? Думгай всё ещё не знал) и сделала глубокий вздох.

"Гора Эббот – единственный путь сюда с поверхности", объяснила она в раздражённом тоне. "Если вы пришли не с горы…"

Думгай уже формулировал объяснение своего внезапного появления в её владениях. Как ему объяснить всё… это?

"Портал."

"…Портал", повторила Ториэль. Если Думгай думал, что она до этого звучала запутавшейся и уставшей…

Он кивнул Ториэль. "Портал демонов."

Ториэль сжала руки в замок и сделала глубокий вздох, прежде чем ответить. "Портал… созданный демонами."

"Из Ада."

Ториэль, похоже, была слегка озадачена. "Ада."

Думгай вновь кивнул. "Сражался с демонами. Хотели, чтоб я ушёл", сказал он, будто не было ничего беспокойного в том, что незнакомец в доме Ториэль, который не так давно напал на неё, перед этим сражался с демонами.

"Хорошо, давайте разберёмся по порядку," ответила Ториэль. Она почесала заднюю сторону шеи и продолжила, "Вы сражались… с демонами… демонами из Ада… и они хотели, чтобы вы ушли."

Он кивнул, добавив рыка для дополнительного подтверждения.

"Эти демоны хотели чтобы вы ушли", повторила Ториэль. "И поэтому они отправили вас сюда."

Несмотря на то, что сидела Ториэль, а стоял Думгай, он ничего не мог поделать с чувством, будто его допрашивают.

"Мм."

"Через портал."

"Мм."

Ториэль кивнула, медленно переваривая эту информацию. "Этих демонов", сказала она.

"Вы…" она смолкла. Поднесла большой палец правой руки к своему горлу, и провела им по шее.

Думгай был немного сбит с толку этим вопросом. Конечно он убивал их. Они были демонами.

"Угу."

Ториэль напряжённо кивнула. "Многих?"

Думгай кивнул сильно, с рвением покачивая головой. Его назвали Палачом Рока не за просто так.

Смотря вниз, Ториэль вздохнула в ответ. "Это объясняет то, как много урона вы нанесли за та столь короткое время…" пробормотала она.

Думгай поднял бровь, скрытую за стеклом. Это значит, что в Подземелье он сильнее из-за его числа убийств?

Это бы сделало меня адски сильным. Он внутренне съёжился от своего собственного случайного каламбура.

"Демоны, я полагаю", сказала Ториэль, теперь вновь повернувшись к Думгаю. "Они были плохими."

И опять Думгай был сбит с толку столь глупым вопросом. Конечно они были "плохими". Они были демонами.

Ториэль кивнула опять, чуть менее напряжённо. "Надеюсь, вы поступали верно."

Думгай не ответил. Она это всерьёз? В какое причудливое измерение его отправили, раз "демон" здесь автоматически не синоним "существу чистого зла".

"Присядьте", сказала Ториэль, указывая на ближайший к нему стул.

Думгай кивнул и аккуратно выдвинул стул из-под стола. Он сел и развернул стул лицом к Ториэль. Почти сразу ребёнок подбежал к Думгаю и сел ему на колени.

Думгай сначала хотел снять ребёнка со своих коленей, но затем представил, как странно это будет выглядеть для Ториэль. За всё время она ни разу не обратила внимания на ребёнка в своей гостиной и, беря в расчёт предположение Думгая, что ребёнок был чем-то вроде привидения, похоже, Ториэль и вовсе не могла его видеть.

Просто сделаю вид, будто его здесь нет.

Ребёнок хихикнул и повернул голову, чтобы посмотреть на Думгая. Он ничего не сказал, лишь смотрел на него и улыбался. Через секунду или две он повернулся опять к Ториэль, и Думгай оставался сдержанным.

Спустя мгновение Ториэль, не замечая сидящего на его коленях ребёнка, обратилась напрямую к Думгаю.

"Думгай, это Подземелье."

______________________________________________________________________________________________________________________

Авторские примечания:

Думгаю сейчас начнут давать разъяснения. Бедняга.

Если вам интересно, что делала Чара всё то время, пока Думгай стоял, то он удобно устроился на "своём" стуле.

Мне очень нравится Чара. Я буду изображать её в свете, основанном на моём хедканоне. Извините, если в этом фике она не ГЕНОЦИДНЫЙ ДЕМОН УБИЙСТВ.

Хоть я в тайне кое с кем и шиплю Думгая в этом кроссовере (это секрет), это не будет заметно и на самом деле затронуто. Я не собираюсь в этом фике вовлекать Думгая в какой-либо роман (но он будет флиртовать с одним или двумя персонажами – какой же без этого Undertale). Простите, шипперы!

Спасибо всем, что читали и оставляли очень приятные отзывы. Для меня это много значит.

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания переводчика:

ИЛС – индикатор на лобовом стекле. Русский перевод термина HUD – head-up display.

Глава 4: Выздоровление

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/3/UnderDoom

"Ты и правда в восторге от ребёнка", сказал он с выражением на лице средним между "Я так тебя люблю" и "Меня достали твои каламбуры". "Знаешь, если ты продолжишь так шутить…"

"Однажды, ты можешь стать…" сказал он, сделав паузу для большего эффекта. "… знаменитым МАМедиантом."

Было темно, но она могла разглядеть перед собой его лицо. Его рот был приоткрыт, уголки подняты в большую улыбку в ожидании её ответа.

Тишина.

"Что ж, я спать", сказала она, делая вид, что игнорирует его шутку.

"Эй!" воскликнул он шёпотом, боль в его голосе была довольно заметна. "Хватит, Тори! Это же смешно!"

"Я знаю", сказала она смеясь. "Просто дразню."

Он всегда был таким милым, когда она его дразнила.

"Спокойной ночи, дорогой", сказала она, поцеловав его в лоб.

"Спокойной ночи, моя сладкая", сказал он, ответив тем же.

Этой ночью они спали спокойно.

______________________________________________________________________________________________________________________

Чувства медленно возвращались к Ториэль, начиная со зрения. Её глаза, хоть и закрытые, болели от яркого света над ней, и она инстинктивно зажмурила их ещё сильней. Когда жжение в её глазах спало, она медленно открыла их и увидела потолок своей собственной спальни. Что произошло? Разве она только что не спала с…?

Память полностью вернулась к ней. Нет, это должно быть был сон, воспоминания из давних времён. После того, что случилось, она никогда не смогла бы спать с ним снова, верно? Но почему ей приснилось именно это?

Более свежие воспоминания вернулись на место, в частности, о том, что случилось перед тем, как всё ушло во тьму. Она услышала крик и увидела человека, издевающегося над цветочком. Человека…

Затем вернулись ощущения и, боже милостивый, как всё болело. Ториэль обнаружила, что совсем не может пошевелить своим телом, будто на ней лежала гигантская Ториэлеобразная гиря, каким-то образом не раздавливая её. Любое движение, которое она пыталась сделать, вызывало пронзительную пылающую боль в каждой частичке её тела.

Что за человек мог нанести подобный урон? Кем был этот мужчина? Она вспомнила, что он ей крикнул. Одинокое обвиняющее слово звенело в её ушах: демон.

Это был не первый раз, когда её или ей подобных так называли.

Но это был первый раз, когда она была побита столь ужасно и быстро. Затем её осенило, что она была жива. Она могла поклясться, что она не жилец, когда он достал ту бензопилу. Затем всё и потемнело. Кто-то спас её? Что за монстр мог быть достаточно храбр, – и достаточно глуп, – чтобы встать против столь могучего человека?

Вопросы скакали в голове Ториэль. Сделав глубокий вдох, она использовала каждый грамм оставшихся в ней сил, чтобы поднять голову и посмотреть на себя.

Она была покрыта пластырями. Более того, это были её пластыри. Значит, кто-то спас её, принёс к ней домой и залатал её собственными целебными вещами?

Пластыри могли исцелить не так и много урона, но всё же могли. Ториэль внутренне содрогнулась от мысли о том, как она выглядела или что чувствовала, прежде, чем её подлатали.

Медленно повернув голову налево, она увидела, что её письменный стол был придвинут к краю кровати, а не стоял, как раньше, у стены возле входа. На столе её письменные принадлежности и лампа были аккуратно отодвинуты в сторону, чтобы освободить место для стакана какого-то напитка и, похоже, куска пирога.

Тогда внимание Ториэль привлекло вернувшееся обоняние. По одному лишь запаху она могла сказать, что в стакане было её самодельное целебное снадобье или "Экстренный Улиточный Сок", как она его назвала. Тот, кто её спас, достал её пластыри с сердечками и снадобье из её аптечки и приготовил для неё. Пирог тоже был остатками её улиточного пирога, оставшимися с прошлой ночи. Кто-то достал его из холодильника и поставил здесь вместе со снадобьем.

Было очевидно, что тот, кто спас её, знал, что делает. Пластыри и еда монстров были первоочерёдными целебными вещами и хорошо подходили при экстренных случаях вроде этого.

Чуть отдохнув, Ториэль смогла вытянуть свою левую руку и, хорошенько сконцентрировавшись, взять стакан улиточного сока. Она приподнялась на локтях, – при этом ей казалось, будто её руки готовы сломаться пополам, – и села, опираясь на торец кровати. Она поднесла снадобье к губам и залпом выпила весь стакан.

Она чувствовала, как магия делает свою, ну, магию. Еда и напитки монстров, снадобья и другие вещи исцеляют душу напрямую, что укрепляет и физическое тело. Это позволяет исцеляться быстрее, а иногда и сразу восстанавливаться от травм. Ториэль села на край кровати и взяла тарелку с пирогом.

К её удивлению, пирог был тёплым. Он всю ночь был в холодильнике, значит кто-то разогрел его перед тем, как принести сюда. Как заботливо! Но, подумала Ториэль, в моей плите нет топлива. Лишь кто-то владеющий огненной магией мог её использовать.

Но огненной магией трудно пользоваться для готовки, продолжала Ториэль, неосознанно отламывая пирога и кладя его себя в рот. Был лишь один другой монстр, у которого это хорошо получалось.

Нет.

Нет нет нет нет нет.

Может ли быть, что это он спас её? Как? Она запечатала Руины давным давно, чтобы он никогда не смог больше добраться до неё. Но эта степень заботы и внимания к её выздоровлению – теперь, когда Ториэль подумала об этом, это выглядело слишком похоже на то, что сделал бы он. Её сердце пропустило удар, при мысли, что он ворвался в Руины, как раз вовремя, чтобы остановить человека, как раз вовремя, чтобы спасти её, принести домой и исцелить.

Почему она так думала о нём?

Ториэль обнаружила, что смотрит в пустую тарелку. Она только что всё это съела, пока мысли крутились в её голове? Хотя этот пирог был совсем неплох. Она чувствовала себя гораздо лучше.

Однако, она также чувствовала, что боль, всё же, ушла не полностью. Похоже, ей и правда неслабо досталось от этого человека. Если подумать, что его атака продолжалась лишь пару секунд… Ториэль тряхнула головой. Этот человек должно быть полон ненависти.

Полный ненависти человек, способный справиться с монстром-боссом за секунды, был в Подземелье.

Ториэль осознала, насколько серьёзным было положение дел. На отдых, восстановление и дневной сон не было времени. Она положила тарелку на стол и выпрыгнула из кровати – о чём тут же пожалела. Её пятки отозвались болью на это внезапное движение. Держась за стол, она встала и медленно вышла из комнаты.

Она была вынуждена держаться за стену, чтобы оставаться на ногах. Не отрывая руку от стены, она медленно прошла в гостиную. Ей было очень, очень неохота идти в гостиную, потому что, если она была права в том, кто был её спаситель, то он, вероятно, ожидал её за столом.

Нет, она должна с этим смириться. Судьба Подземелья зависит от этого. Её личные чувства сейчас не имели значения.

Шаг. Ещё. Глубокий вдох.

Она прошла через дверной проём и оказалась в гостиной.

Она была ошеломлена. Он сидел за столом сложив руки и смотря в дерево и был будто где-то далеко. Он ещё секунду оставался в этой позе, прежде чем заметил, что она там стояла. Он тут же встал, подняв руки, чтобы превентивно успокоить её, прежде, чем она вообще успела отреагировать.

Чувства покинули её ноги. Теперь она была вынуждена использовать обе руки, чтобы держаться на ногах, похолодевшие руки крепко сжимали угол стены. Почему он был тут? Каким образом он был тут?

Ториэль стояла и дрожала от вида стоящего перед ней мужчины.

Человек. Человек был в её доме.

И он спас ей жизнь.

______________________________________________________________________________________________________________________

"Это делается не так", сказал ребёнок Палачу Рока, который неустанно накладывал крошечные пластыри, стараясь покрыть рану от двустволки.

Тот огрызнулся на ребёнка, повернувшись к нему на скорости звука. Ну так, блядь, просвети меня, малявка.

"Один пластырь на одну рану", ответил ребёнок, игнорируя мысленные оскорбления Палача. "Звучит глупо, но в Подземелье это работает так."

Палач очень глубоко вздохнул и снял пластыри с пыльного кратера на груди бессознательной женщины-козы. Затем он переналожил один из них ей на переносицу – или рыло? Терминология ускользнула от него, но, что он знал точно, так это то, что он сделал левый хук прямо ей в лицо, так что было важно залатать это место.

После этого он посмотрел на ребёнка, отчасти потому, что хотел узнать, всё ли он сделал правильно, и отчасти потому, что не знал, что ему делать дальше.

"Хорошо", уверил ребёнок. "Но есть ещё", добавил он. "Оружие, что ты использовал, стреляет больше, чем одной пулей, верно?"

Дробины, подумал Палач, не пули. И, да, около двадцати за раз.

"Значит, выстрелом нанесено больше одной раны", сказал ребёнок, "да?"

Очевидно.

Палач поискал ещё ран от дроби на своём импровизированном пациенте. Это было трудновато, и было бы проще, если бы она истекала настоящей кровью, а не пылью. Он заметил, что несколько шальных дробин попали ей в левое плечо, правую руку и немного даже ей в живот. Было удивительно, как вообще она выжила, если и правду не была каким-то видом демона.

Он наложил пластыри на каждую из этих ран. Как десантник, он был обучен некоторым основам первой помощи и полевой хирургии. Использование пластырей и еды было для него чем-то новым, но это не мешало ему делать то, что он делал.

Женщина-коза, похоже, уже выздоравливала, но всё ещё была без сознания. Он ещё раз посмотрел на ребёнка.

"Это всё, что ты сейчас можешь сделать", заявил ребёнок, как и всегда стоически. "Когда она очнётся, она должна поесть для дальнейшего восстановления."

Палач взглянул назад на пациента, думая о том, как убедиться, чтобы она поела.

"Если она очнётся", добавил ребёнок.

Палач вновь посмотрел на ребёнка прожигающим взглядом.

Он встал и подошёл к стоящему в комнате столу. Похоже, он использовался для работы. Он закрыл открытый журнал, и отложил его к маленькому блокноту. Он также отодвинул лампу к краю, чтобы освободить место. Затем, он поднял стол и поднёс его поближе к кровати.

Позже это пригодится. Он вышел из комнаты, ребёнок без сомнения следовал за ним. Он проделал путь назад в гостиную и затем вошёл в кухню. Он открывал шкафчики по очереди, пока не нашёл пустой стакан. То, что надо.

Он взял стакан и принёс его в спальню. Там он достал "Экстренный Улиточный Сок" из аптечки и открыл его.

Пах он не очень. Но и не так уж и плохо – хотя, может это просто Палач был такой стойкий. В аду и правда пахнет не цветочками, так что он привык к странным запахам. Но всё же, "снадобье" не пахло как что-то, с чем он когда-либо ранее сталкивался.

Он вылил его в стакан, слегка поморщившись при виде очень, очень густой смеси, очень медленно вытекающей из бутылки. Он поставил стакан на стол возле женщины, а затем закрыл бутылку и поставил её возле стакана.

"Вот, вроде, и всё", сказал ребёнок, уже даже не ожидая, когда Палач задаст вопрос.

Я не спрашивал.

Палач снова вышел и пошёл прямо в кухню. В этом месте еда лечит, верно? Он открыл холодильник и начал в нём копаться. Там в основном были лишь ингредиенты, – по крайней мере, они ими казались, так как там был контейнер с улитками внутри, – но всё же он нашёл пару вещей, готовых к употреблению: кусок пирога и неоткрытая плитка шоколада. Он достал и то, и другое, закрыл холодильник и развернулся.

Ребёнок был неуютно близко к нему. С кроваво красными глазами, впивающимися в него, но со всё ещё безэмоциональным выражением лица, он довольно зловеще сказал, "Шоколад."

Ничего.

"Он мой."

Тишина.

"Положи на место."

После игры в гляделки с ребёнком, Палач раздражённо вздохнул, развернулся и положил шоколад назад в холодильник. Он развернулся вновь и был приятно удивлён, – и в тот же момент напуган до чёртиков, – увидев, что ребёнок смотрит на него с улыбкой.

"Спасибо", сказал ребёнок, широко открыв глаза и улыбнувшись ещё шире.

Он лишь кивнул в ответ, и отнёс пирог в спальню.

Когда тарелка с пирогом была положена на стол, казалось, работа Палача была выполнена. Он сел на письменный стул и начал составлять план своих следующих действий.

Внезапно, ребёнок подошёл к нему и сел ему на колени, отвернувшись от Палача в сторону женщины на кровати. Странно, но ничего, на что стоило бы жаловаться. Палач продолжил свой ход мыслей о том, что ему делать дальше.

"Знаешь, ты не можешь просто уйти", сказал ребёнок, нарушая тишину. Его лицо уже вновь стало нормальным. Его улыбка и возбуждённый голос ушли.

Вот опять он читает его мысли.

"Выход запечатан магией, лишь она может открыть его."

Палач нахмурился от этого факта. И что теперь?

И вновь было тихо в течение добрых десяти секунд.

"Пирог холодный", прокомментировал ребёнок.

Палач аккуратно снял ребёнка с коленей и встал. Взяв пирог, он пошёл назад в кухню.

______________________________________________________________________________________________________________________

Палач вернулся в спальню с тарелкой тёплого пирога. В воздухе витал запах теста и улиток. По какой-то причине в плите не было топлива, так что он немного поимпровизировал с бутылкой, патроном и маленькой батареей для плазмогана.

Он вновь сел на письменный стул, и вновь ребёнок сел ему на колени. Пару минут ничего не происходило.

Как долго она будет без сознания?

"Ты неслабо её побил", тихо сказал ребёнок. Он не ответил на вопрос прямо, но этого было достаточно, чтобы Палачу стало неловко ждать здесь всё это время.

Он встал, подняв ребёнка и поддерживая его одной рукой. Эй, если бездушный призрак-демон-человеческий ребёнок всё равно собирался идти за ним, почему бы не проявить немного заботы, правильно?

Ребёнок издал странный звук, исходящий из его груди. Его можно было услышать только если быть к нему так же близко, как в этот момент был Палач, так как он был очень тихим. Он звучал почти как смешок.

Ребёнок обхватил ногами торс Палача, а руками обвил его шею, но не так, чтобы он начал задыхаться. Таким образом, он удобно цеплялся за бок Палача, лёжа на его правой руке, которой Палач его держал.

Палач в очередной раз вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь, а затем прошёл к столу в гостиной и опустил ребёнка вниз, от чего тот заметно надулся. Наконец, он сел на стул, смотрящий в коридор.

Оставалось лишь ждать.

______________________________________________________________________________________________________________________

Он поднял свои руки в защитном жесте как только увидел её. Она выглядела так, будто готова упасть в обморок.

Он медленно, так, чтобы не напугать её, встал из-за стола, и одной рукой снял свой шлем.

Давно я его не снимал, мысленно заметил он.

Не похоже, чтобы её реакция хоть как-то изменилась. Похоже Палач был вынужден сделать это, чтобы заработать её доверие.

Палач знал, что рано или поздно ему бы пришлось это сделать, но всё равно не горел при этом радостью. Но он смирился с этим и посмотрел прямо на неё.

Он прочистил своё горло, забившееся за века неиспользования для чего-либо, кроме криков и слова "демон".

Было тихо и никто не шевельнулся ни на дюйм.

"Прошу… прощения."

______________________________________________________________________________________________________________________

Авторские примечания

Из Палача Рока получился бы не плохой муж и отец, а? И ещё, Палач теперь говорит жирным шрифтом, хорошо?

А ЕЩЁ АЗГОР Х ТОРИЭЛЬ 5EVAH (это как 4evah (forever – навсегда), только ещё больше)