Смерть Азриэля

Веселая шутка на первое апреля!

Кроссовер с Evangelion

Глава 6: Урок истории

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/6/UnderDoom

Ториэль боролась с желанием просто потерять сознание в своём кресле. Это откровение, что её "гость" не только пришёл из Ада, но был отправлен в Подземелье демонами через портал было… мягко говоря, беспокоящим. Значит, дело было не только в том, что "Думгай" убил множество демонов, – вероятно, тысячи, судя по тому, каким сильным он был, – и теперь был тут, путая монстров и демонов и нападая на них. Дело было и в том как он сюда попал.

Если демоны из Ада могли открыть портал чтобы отправить прочь одного Думгая, что мешало им открыть ещё один и отправить армию? Ториэль внутренне содрогнулась от одной лишь мысли. Никто в Подземелье абсолютно ничего не смог бы поделать, в случае нападения демонов. Но Ториэль оставалась сосредоточена на проблеме, стоящей прямо перед ней – не той, что могла произойти, а той, что происходила прямо сейчас.

"Присядьте", сказала она ему. Она указала на стул прямо позади него, и он немедленно выдвинул его из-под стола. Он повернул его лицом к ней и сел. Он чуть вздрогнул, будто что-то внезапно на него приземлилось, но также быстро вернулся назад к формальной, хоть и немного чопорной, сидячей позе.

Ториэль прочистила горло, готовясь рассказывать о Подземелье, о котором, она уверена, у него было множество вопросов.

"Думгай, это Подземелье. Вы взрослый и похоже хорошо знакомы с трагедией войны", начала Ториэль. "Я расскажу вам историю моего народа."

Он кивнул, немного наклонившись. Похоже, он был не против её выслушать.

"Века назад, две расы правили поверхностью Земли: люди и монстры." Она указала на себя и продолжила, "Я монстр, а вы человек."

Он кивнул вновь, но больше никак не шевельнулся.

"Две расы долгое время жили в мире, но люди начали бояться монстров. Очень немногие люди могли овладеть магией, и ещё меньше были в ней сильны. Но почти любой монстр может использовать достаточно магии и достаточно хорошо, чтобы сражаться. Человеческие королевства объединились, укрепили свои границы с королевствами монстров и отправили им послание, что люди готовы защищать себя от монстров, если это понадобится."

"Но страх был не односторонним. Монстры также начали бояться людей. Даже если они физически слабее и не владеют магией, обычный человек обладал душой гораздо более могущественной, чем большинство монстров. У них было то, чего монстрам недоставало: решимость. Если человек был достаточно решим, он легко мог уничтожить любого монстра – с магией или без неё. Это знание, в паре с фактом, что человеческие королевства заключили пакт друг с другом и отправили вооружённых солдат к каждой границе, заставило монстров бояться за свои жизни. Король…"

Она замолчала. Плохие воспоминания свободно парили в её разуме, и ей пришлось сосредоточиться, чтобы вернуть их в тёмные расщелины, из которых они пришли. Думгай немного двинулся, по виду внимая каждому её слову. Через несколько секунд, она вернула самообладание, и продолжила свой урок истории.

"Король монстров захотел показать людям, что они их не страшатся, хоть это было и не так. Он тоже отправил своих сильнейших использующих магию монстров к границам, и десятилетия королевства оставались в бездействии. Границы укреплялись каждый год по обеим сторонам. Армии увеличивались и готовились к сражениям с другой расой. Человеческий союз посвятил десятилетия исследований и тренировок для подготовки людей, использующих магию, или магов. Королевство монстров знало, насколько их превосходили числом, и в свою очередь сделало ставку на замедление любых возможных атак, путём использования магических ловушек и головоломок."

"Ни одна из сторон не пыталась остановить это тихую битву. Напряжение росло везде, и внутри королевств, и вне их. Высший совет королевства монстров видел, что люди готовились к атаке. Было очевидно, что они готовят своих собственных пользователей магии, таких, которые в мастерстве этих искусств могли посоперничать даже с монстрами. Но король монстров отказался объявлять войну, в надежде, что всё это в конце концов перекипит", она усмехнулась.

"Оно не перекипело. Состязание в позёрстве между расами наконец достигло точки кипения спустя сотню лет и закончилось единственным логичным образом. Человеческие короли вместе объявили войну королевству монстров. Человеческие армии выдвинулись вперёд, а затем последовала огромная битва. Оборона монстров несла большие потери и была вынуждена отступить. Магические ловушки очень сильно замедляли и уменьшали число людей, а магические головоломки хорошо замедляли человеческих командующих в их поиске ключевых целей. У людей стандартной тактикой сражений стали засады, а монстры противостояли им другими хитрыми методами. Чести и благородству в этой войне места больше не было."

"В конце концов, закладываемые монстрами ловушки перестали срабатывать, а головоломки стали решаться в мгновение окна. Люди отправляли своих магов разбираться с этим, и тем самым получили преимущество над монстрами. Монстры были вынуждены радикально поменять свои планы, видя, как магия больше не может быть использована, чтобы мешать людям. По той или иной причине, король монстров не желал отправлять свои армии в прямое сражение и убивать человеческих солдат, скорее предпочитая попытаться найти способ замедлить неизбежное. Волнения в королевстве монстров стали больше, чем когда-либо, и появились слухи, что король в тайне заключил с людьми сделку, чтобы спастись самому и дать людям завоевать их. Другие говорили, что король был просто слабоволен и не желал покрывать свои руки кровью людей – даже если это означало косвенно покрыть их прахом монстров."

"Что они думали о короле не имело значения, ведь они проигрывали. У них не было иного выбора, кроме как доверять ему. Всё это время люди были непреклонны в своём крестовом походе. С помощью семи могущественных магов люди были неостановимы. Они оттесняли монстров всё дальше и дальше в горы. Когда монстры были оттеснены в самый отдалённый конец неумолимой Горы Эббот, человеческий союз наконец предложил монстрам сделку."

"Конечно, она была полностью в их пользу. Люди хотели, чтобы монстры жили внутри Горы Эббот, где люди больше не будут их бояться. Если монстры согласятся, тогда люди дадут клятву, что никогда больше не объявят войну. Выбора у монстров на самом деле не было, не так ли? Они согласились. Солдаты, гражданские, члены королевской семьи – все монстры просто собрались и приняли своё изгнание. Казалось, воля к битве попросту исчезла. Когда последний монстр был изгнан в Подземелье, семь человеческих магов использовали каждую каплю своей магической силы для создания Барьера вокруг Горы Эббот. Семь магов отдали свои жизни за этот Барьер – для его возведения они использовали свои собственные души. С тех самых пор никто не может покинуть Подземелье, ни человек, ни монстр."

"Монстры приняли свою судьбу и изо всех сил старались наилучшим образом использовать сложившуюся ситуацию. Они начали возведение нового королевства в глубоких пещерах Горы Эббот. Магия пролила свет на тёмные своды. Новая надежда заполнила сердца монстров, надежда на мир в их новом доме. Всего за одно поколение монстры создали в Подземелье этот дом. Король монстров назвал их первый город в Подземелье «Домом»."

Ториэль посмотрела на Думгая, чей вид никак не отличался от того, каким он был, когда она лишь начинала говорить. Но даже с закрытым лицом, она знала, что он прищурился или хотя бы приподнял бровь, услышав название первого постоянного поселения в Подземелье.

"Король не очень хорош в придумывании названий", объяснила она. Думгай кивнул, как будто ему этого было достаточно, подавая Ториэль знак продолжать.

"Когда Дом был построен монстры начали копать стены горы. Они обнаружили новые области в Подземелье и начали их заселять. Одна часть была крайне холодной, находясь прямо под снежной шапкой Горы Эббот. Используя семена, взятые монстрами с собой до того, как их запечатали, монстры посадили деревья, чтобы те напоминали им о поверхности. Там был основан городок, названный «Снежнеград»."

"За ним протекала естественная подземная река со свежей водой. Монстры очень обрадовались наличию питьевой воды, ведь раньше они жили на дождевой воде, падавшей через расщелину в горе. Эта река и окружающая область были названы «Водопадье», потому что там был… водопад… ведущий в гораздо более глубокое и более горячее ранее неизведанное место."

"После многих лет прогресса в Доме и Снежнеграде и освоения земледелия в Водопадье монстры наконец исследовали глубочайшую часть Подземелья. Король назвал её «Жаркоземье». Прямо за ней было более умеренное место, где и началось строительство новой столицы. Королевская семья построила новый дом по-соседству с растущей столицей, который был назван «Новый Дом»."

Ториэль осознала, как глупо это должно быть звучало для Думгая, и позволила себе слегка посмеяться. "Честное слово. Новый Дом, Снежнеград, Жаркоземье, бога ради…"

Ториэль застало врасплох, когда она услышала, как от Думгая раздался новый звук. Это был низкий и глубокий звук, и он разрастался и убывал образом, схожим со смехом самой Ториэль. Он тоже смеялся?

"А столицу тоже назвали «Столицей»?" спросил Думгай не таким бесцветным голосом, к какому Ториэль лишь только привыкла. К тому же, это было самое длинное предложение, что он ей говорил.

"Честно говоря, да!" ответила Ториэль со слабой улыбкой на своём лице. Они ещё немного посмеялись вместе, прежде чем она продолжила.

"Казалось, всё превосходно. Подземелье, хоть и не такое счастливое, как поверхность, предложило достаточно, чтобы выглядеть больше домом, нежели тюрьмой. У короля и королевы даже родился ребёнок. Для монстров всё шло на лад."

"Я уже упоминала, что Барьер не выпускал никого наружу. Но монстры обнаружили, что он может впускать кого-нибудь внутрь. Однажды, в расщелину горы Эббот, у входа в Дом, упало человеческое дитя. Принц монстров нашёл её и привёл к своим родителям в Новом Доме. Королевская семья удочерила её, любила и растила как своего собственного ребёнка. Это дитя поднимало дух монстров и давало им надежду однажды выбраться на поверхность. Если человек смог войти, значит должен быть способ и выйти, правда?"

"Человеческое дитя и принц были лучшими друзьями. Они вместе играли, жили, учились и занимались всевозможными вещами. Но однажды…"

Голос Ториэль задрожал, и она молилась, чтобы Думгай этого не заметил. Даже по сей день это вызывало печаль. Когда монстры слышат эту историю они всё ещё чувствуют боль, утрату.

"Однажды дитя заболело. Очень сильно. Королевская семья, всё Подземелье – каждый желал, чтобы она преодолела болезнь. Но она не преодолела. Последним желанием бедной девочки было быть похороненной в саду золотых цветов в её деревне. Конечно, это было невозможно. Никто не мог покинуть Подземелье. Она скончалась, будучи лишь ребёнком."

"Но принц в своём горе был полон решимости исполнить это предсмертное желание. Он взял тело своего лучшего друга, и поглотил её душу. Если монстр и человек объединят свои души, они станут достаточно сильны, чтобы пройти через Барьер. И именно это он и сделал. Никто не мог его остановить, и он вышел. Он прошёл через Барьер и вышел на поверхность."

"Принц принёс её к близлежащей деревне и рассказал им, что произошло. Но всё, что люди видели, был монстр, держащий мёртвое дитя, и приближающийся к деревне. И как ты думаешь, что они сделали? Они напали, а бедный принц не давал отпор. «Монстр!» «Убийца!» «Демон!»"

Ториэль заметила, как Думгай сжал от этого свой кулак, но ничего на это не сказала. Вместо этого она продолжила.

"Принц забрал тело с собой и вернулся в Подземелье. Как раз вовремя, чтобы погибнуть в руках своего отца. Оба ребёнка короля и королевы были мертвы. Всё Подземелье скорбело. Король был в ярости и объявил людям войну. Он поклялся убивать любого человека, упавшего в гору."

"Тогда все и покинули Дом. Так как это был единственный вход с поверхности, любой упавший человек сначала пойдёт через него. никто не хотел этой ответственности на своих плечах, поэтому все ушли. Все, кроме меня и нескольких монстров. С тех пор проход между Домом и остальным Подземельем был мною запечатан. Многие монстры теперь называют это место «Руинами»."

"Барьер был запечатан душами семи человеческих магов. Но душами он может быть и снят. Король – «монстр-босс», что значит, что он гораздо более могущественный – поэтому-то он и остаётся королём с ещё довоенных времён и по сей день, если вам интересно. Если монстр-босс поглотит семь человеческих душ, он сможет развеять магию семи магов и разрушить Барьер."

"С тех пор, как дети короля погибли, а он объявил людям войну, сюда падало уже шесть человек. Все они прошли через Руины и под мою опеку. Все они хотели домой, и так, наперекор моему благоразумию, я позволила им пройти."

"Все они погибли", сказала Ториэль, смотря вниз. "У короля теперь есть все их души. Если вы покинете это место, другие монстры будут атаковать вас, как только увидят."

"Со мной всё будет в порядке", сказал ей Думгай.

"Я знаю", ответила она. "Но я волнуюсь не за вас."

Думгай даже не вздрогнул.

"Простите, но это так. Я волнуюсь за них, а не за вас. Они будут слепо атаковать вас, а вы, естественно, будете защищаться. После того, что вы сделали со мной… Я сильнее большинства монстров, но вы чуть не убили меня с двух атак."

Думгай оставался неподвижен, как статуя.

Наклонившись, Ториэль добавила "Но вы не убили меня. Это было бы так просто, но вы этого не сделали. Вы принесли меня сюда и залатали меня."

Думгай звучал и выглядел как научно-фантастический кусок мебели, какой можно увидеть в фильмах, когда главный герой заходит в гости к своему удивительно богатому другу-задроту. Другими словами, он не шевелился.

"Почему?"

______________________________________________________________________________________________________________________

"Вы взрослый и похоже хорошо знакомы с трагедией войны," сказала ему Ториэль. "Я расскажу вам историю моего народа."

Вот дерьмо. Я не просил об уроке истории.

Ребёнок тихонько хихикнул на внутренний комментарий Думгая. К сожалению, сам Думгай не видел в этом ничего смешного.

Он сжал зубы и физически боролся с желанием притаптывать ногой или сжимать кулаки. Сейчас было совсем не время предысторий, учитывая, что демоны в его отсутствие скорее всего восстанавливали свои силы. Набирают армии, искушают слабовольных смертных, вторгаются в новые миры, убивают невинных…

Но ему нужно было расположить Ториэль к себе. Он просто должен это пересидеть и выслушать. Может, если он сумеет обмануть самого себя, заставив считать, что ему интересно, время пролетит быстрее.

…

Думгай обнаружил, что был полностью увлечён историей Ториэль. Узнать о никому не ранее не известном виде разумных нелюдей это одно, но услышать историю их битв с настоящими королевствами – совсем другое.

Почему об этом не пишут в книгах по истории?

Он внутренне шлёпнул себя по лицу за свою собственную глупость.

Другое измерение, помнишь? Идиот.

"Магия пролила свет на тёмные своды", продолжала Ториэль, будучи в неведении о мыслях её слушателя. "Новая надежда заполнила сердца монстров, надежда на мир в их новом доме. Всего за одно поколение монстры создали в Подземелье этот дом. Король монстров назвал их первый город в Подземелье «Домом»."

Домом? Просто Домом?

Определённо не требовалось уметь читать мысли, чтобы понять, что Думгай ставил под сомнение это глупое название. После короткой паузы Ториэль добавила, "Король не очень хорош в придумывании названий."

Явно.

…

Ториэль издала лёгкий смешок, которого Думгаю ещё не приходилось от неё слышать. Фактически, он веками не слышал подлинного смеха, даже в форме лёгкого смешка. Подземелье определённо отличалось от от Ада во многих смыслах, и это был один из них.

"Честное слово", сказала она. "Новый Дом, Снежнеград, Жаркоземье, бога ради…"

А затем Думгай услышал то, чего не слышал даже дольше: звук, который он издал сам. Он тоже смеялся.

"А столицу тоже назвали «Столицей»?" сказал он, сам того не сознавая. О, так он теперь ещё и шутит.

"Честно говоря, да!" ответила Ториэль с слабой улыбкой на её заживающих губах. Ещё мгновение они вдвоём смеялись над королём, кем бы там он ни был. Но даже в это мгновение сердце Думгая оставалось жёстким.

Он этого не показывал, – он даже много об этом не думал, – но глубоко в своём подсознании он знал. Он уже начинал вновь чувствовать себя человеком.

И он расценивал это как слабость. Какой нормальный человек сможет хотя бы выжить в аду, не то что уничтожить его?

Когда всё это закончится, ему вновь придётся забыть, как смеяться.

…

"Она скончалась, будучи лишь ребёнком", сказала Ториэль.

Думгай почувствовал, как его душу немного кольнуло. Ничто не заставляло его грустить уже очень, очень давно, но этой истории похоже это удалось. Но, кроме одной лишь печали, Думгай чувствовал и любопытство. Его глаза скользнули к ребёнку, сидящему у него на коленях, и попытались заметить его реакцию, не дав заметить это Ториэль.

Ребёнок, похоже, отказывался взглянуть на Думгая, вместо этого он глядел прямо на Ториэль. Или скорее сквозь неё. Было что-то в его неподвижности и отсутствии хихиканья или какого-либо от него подтверждения во время грустной истории об упавшем ребёнке, что создавало вопросы, отвечавшие сами на себя.

Ториэль продолжила говорить, но Думгай почти её не слушал. Вместо этого он сосредоточился на ребёнке. Он постепенно понимал, кем был этот ребёнок, но ему нужно было знать больше, прежде чем считать его чем-то, кроме врага.

Ты демон?

Нет ответа.

Ты работаешь на демонов?

Нет ответа. А затем…

"Нет", сказал ребёнок бесцветным как и раньше голосом.

Ты упавшее дитя?

Его молчание было оглушающим, но этого было достаточно, чтобы ответить на вопрос.

Дальше он на него не давил. Думгай лучше, чем кто-либо, знал, что чья-то собственная смерть – тема не из приятных. Он всё равно уже знал о ребёнке всё, что ему было нужно.

Он не демон и он девочка.

…

"Но вы не убили меня", заявила Ториэль голосом, предавшим её смятение. "Это было бы так просто, но вы этого не сделали. Вы принесли меня сюда и залатали меня."

Настал момент истины. Сейчас Думгай должен будет доказать, что он не станет вредить другим монстрам, заработать доверие Ториэль и быть отпущенным из Руин. Ему просто нужно быть честным.

"Почему?"

Он прочистил своё горло, которое всё больше к этому привыкало.

"Вы попросили прощения."

Тишина заполнила комнату. Даже весь дом.

"…Попросила?"

Он кивнул. "Не у меня."

"Я… тогда у кого?" спросила Ториэль, больше себя, чем Думгая.

"Когда ты очень, очень близко к смерти", объяснил Думгай, "ты видишь людей. Друзей, семью, тех, кому ты что-то должен. Тех, кому ты никогда не сможешь отплатить. И ты знаешь, что умираешь, и знаешь, что отплатить им уже не сможешь."

Думгай говорил по личному опыту.

"Люди видят их, и плохих это пугает. Плохие считают, что все вокруг такие же плохие, как они, они думают, что те, кому они должны, пришли за отмщением. Они боятся. Хорошие люди тоже видят их и тоже пугаются. Но больше чем страх, они испытывают раскаяние. Они просят прощения."

"Вы попросили прощения. Я не буду спрашивать у кого или за что. Но вы хорошая. Я не хочу вредить хорошим людям."

Глотка Думгая уже пылала. Он задыхался, – чего не случалось, даже когда он часами бежал через через равнины Ада – и он сглатывал свою слюну снова и снова, в попытках охладить его пересохший рот и горло.

Тем временем, Ториэль медленно осмысляла, что сказал Думгай. Он надеялся, что она ему поверила, особенно про нежелание вредить хорошим.

"Ясно", сказала она, положив руку на голову, чтобы помассировать висок. "От этих разговоров о смерти мне не по себе."

Думгай кивнул, соглашаясь. Он тоже сейчас чувствовал себя ужасно, хоть и по большей части от разговоров вообще, чем от темы их беседы. Ребёнок на его коленях наконец спрыгнул на пол и подошёл к Думгаю сбоку, чтобы похлопать его по шлему, словно помогая ему оправиться от слишком долгих разговоров.

"Думгай, не могли бы вы, пожалуйста, принести мне стакан воды?" Ториэль слабо улыбалась и смотрела на Думгая, когда об этом просила.

Ребёнок тут же прошептал что-то в наушник шлема.

"Она пытается тебя обмануть."

______________________________________________________________________________________________________________________

Думгай встал и прошёл в кухню, ничего не поняв. Ториэль было неловко лгать ему, но это должно было быть сделано. Не важно, каким хорошим был Думгай, кто-то обязательно умрёт, если выпустить его из Руин. Либо его убьёт король, либо он убьёт короля – а может и других. Откуда было Ториэль знать, говорит ли он правду? Она знала лишь, что он мог лгать, чтобы заставить её открыть для него врата из Руин, как-то узнав, что лишь она может открыть их.

Ториэль начала обдумывала этот план ещё с тех пор, как села в кресло. Её ноги уже чувствовали себя лучше после лечения Думгая, и она была уверена, что сможет их снова их использовать, если сосредоточится. Ей лишь нужно было отвлечь его. Как только он вошёл в кухню, Ториэль вскочила, как будто её и вовсе не ранили, и понеслась в прихожую. Спустившись по лестнице, она быстро побежала к вратам в Руины с пылающими огнём руками.

Мне жаль, Думгай, подумала Ториэль, и вы меня за это убьёте, но я не хочу больше смертей, не важно чьих.

Ториэль почувствовала, как капли пота образуются на её лбу. Всё её тело, всё ещё немного болящее от побоев, было напряжено. Она могла чувствовать за собой ауру, которую однажды сегодня уже чувствовала. Ауру убийцы.

Он был очень быстр, если уже догонял её.

"Я единственная, кто может открыть эти врата", сказала Ториэль мужчине, стоящему позади неё. "Если вы меня сейчас убьёте, то останетесь здесь в ловушке."

Ответа не последовало.

Со всё ещё пылающими огненными шарами руками, Ториэль развернулась лицом к Думгаю, который был безоружен, но находился в боевой стойке.

"Чтобы покинуть Подземелье, вам нужна душа монстра. Душа короля. Если вы его убьёте, монстры скатятся в анархию и потеряют надежду."

Думгай оставался неподвижен, глядя на Ториэль сквозь стекло своего шлема.

______________________________________________________________________________________________________________________

Думгай вошёл в кухню, держа ребёнка за руку, но не стал брать стакан воды. Выждав секунду, он вернулся назад в гостиную, найдя лишь пустое кресло Ториэль.

Чёрт возьми чёрт возьми чёрт возьми—

Перейдя на спринт, Думгай ворвался в прихожую. Ребёнок, которого он был уверен, что оставил в кухне, теперь стоял здесь, указывая на лестницу, ведущую вниз.

Перемахнув через перила, он спрыгнул вниз и продолжил бежать через корридоры, пока наконец не увидел Ториэль, стоящую лицом к большой двери, с готовыми огненными шарами в ладонях. Как будто зная, что он её догнал, Ториэль начала говорить.

"Я единственная, кто может открыть эти врата", сказала Ториэль, не поворачивая к нему лица. "Если вы меня сейчас убьёте, то останетесь здесь в ловушке."

Я не стану убивать.

Она развернулась, руки всё ещё в огне, и затем продолжила. "Чтобы покинуть Подземелье, вам нужна душа монстра. Душа короля. Если вы его убьёте, монстры скатятся в анархию и потеряют надежду."

Я не стану никого убивать.

"Я знаю, что вы не останетесь здесь по своей воле. Вам так легко будет убить меня."

Я не стану тебя убивать.

"Но есть лишь один способ с этим разобраться. Один из нас умрёт, здесь и сейчас, но вы никогда не покинете это место."

Нет.

В этот момент душа Думгая вырвалась из его груди и воспарила перед ним. Всё ещё кроваво-красная, как и раньше, она билась решимостью.

Ториэль, казалось, ослабла от одного лишь вида его души, но она оставалась сильной.

Я не собираюсь тебя убивать.

Ториэль закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться, и затем открыла их, готовая к битве. Она всё ещё чувствовала свои раны, Думгай мог понять, но это её не останавливало.

"Сразитесь со мной."

Мир вокруг них двоих начал темнеть, и чувства Думгая обострились настолько, что он мог чувствовать и слышать всё.

Ребёнок стоял у Думгая за спиной, и изрёк одну лишь фразу, перед тем, как жар битвы наконец разгорелся.

"Ториэль блокирует путь."

______________________________________________________________________________________________________________________

Примечания автора

Начинается металлический ремикс Heartache.

Спасибо, что читали, и простите, что за долгий апдейт. Пожалуйста, оставляйте отзывы, они каждый раз делают мой день ярче.

Демон, приходящий, когда произносят его имя

Не всегда Undertale AU является злобной противоположностью Undertale. Есть и такой вариант.

Глава 8: Эпсилон (Часть 2)

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/8/UnderDoom

Предыдущие главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8.1, 9

Кроме завершения восьмой главы автор сделал некоторые изменения в первой и седьмой главах. Начну с них.

В первой главе автор изменил HP Думгая на 2683/2684, чтобы оно соответствовало его LV.

Чтобы конец седьмой главы соответствовал началу девятой, в седьмую главу были внесены следующие изменения:

____________________________________________________________________________________________________________________

Внешний мир напоминал тундру на поверхности с густыми лесами и толстыми слоями снега. => За открытыми вратами тянулся длинный каменный коридор.

Холодный воздух хлестал по нему, а на его голом лице начинал образовываться кусочек льда. => Холодный воздух взвывал, проносясь по пустому залу, и хлестал по нему. На его голом лице начинал образовываться слой льда.

Вместе они вошли в заснеженный лес. => Вместе они вошли в тёмные залы.

____________________________________________________________________________________________________________________

Теперь, собственно, вторая часть восьмой главы.

____________________________________________________________________________________________________________________

Он побежал к своей пациентке, и начал кропотливо над ней работать, не имея для этого почти ничего, кроме пластырей. И как бы он ни был решим вылечить её таким образом, решимость, – верите или нет, – сильно тут помочь не могла.

"Это делается не так", сказала она ему прямо.

Он резко развернул свою голову в её сторону, обращая 100% своего внимания от своей работы к ней.

Ну так, блядь, просвети меня, малявка.

Он сказал не вслух, но она его услышала. Хотя ему не обязательно было быть таким грубым.

"Один пластырь на одну рану", ответила она, глядя на аптечку и её содержимое, разбросанное по кровати. "Звучит глупо, но в Подземелье это работает так." Добавляя это, она повернула своё лицо к нему.

Следуя её совету, он упорно старался покрыть каждую рану, что он зверски нанёс женщине-козе. Ни одной жалобы не сорвалось с его губ, и ни одной недовольной мысли не промелькнуло в его разуме. Он сосредоточился лишь на том, что он натворил, и как ему это исправить.

Она не понимала, почему он хотел это исправить.

Когда его работа была завершена, он на этом не остановился. Он пододвинул стол к краю кровати, как в больницах, и поставил на него заранее подготовленное зелье из аптечки. Она молча наблюдала за этими излишними проявлениями доброты, пока, наконец, не заговорила, надеясь убедить его уйти.

"Вот, вроде, и всё."

Я не спрашивал, ответил он бессердечно. Он снова ушёл на кухню, несомненно чтобы попытаться найти еды для своей подопечной. Может, она и могла бы оценить его действия по достоинству, но всё, что она сейчас чувствовала, это необходимость покинуть это место.

Он порылся в холодильнике и нетнетнетнетнетнетнетнет. Что-то было не так. Она почувствовала, как духовная основа, оставшаяся от её души, начала истираться. Будто всё, что её удерживало, начало ослабевать, растворяться, оставлять её в небытии. Шипение смерти опустилось на неё со всех сторон. Это делал он, каким-то образом. Он должен был прекратить.

Когда он развернулся, она увидела его преступление. Он держал то, что по праву принадлежало ей. Ей это не нравилось. Он должен был положить это на место.

Сейчас она стояла с ним лицом к лицу, несмотря на разницу в росте. Они смотрели друг на друга в тишине, хоть она всё ещё и слышала голоса мёртвых у себя за спиной. Они становились громче.

"Шоколад. Он мой. Положи на место."

Будто из дерзости, мгновение он совершенно не двигался. Но затем, побеждённый, он развернулся и положил шоколад назад. В тот же миг шипение, превратившееся в крики, пропало, и всё её существо вновь ощущалось ею. Всё в мире было правильно.

"Спасибо", сказала она искренне. Она почувствовала улыбку на своём лице, а в её груди было тёплое чувство. Ей понравилось это чувство.

Он кивнул и вернулся к прикованной к кровати домовладелице.

"Пирог холодный."

Он снял её со своего колена и взял пирог, который только что достал из холодильника. В очередной раз он отправился в кухню.

Он поставил тарелку с пирогом в микроволновку и начал нажимать на кнопки, но это ничего не дало. Хоть она и не видела того, что видел он, она знала, что он только что обнаружил, что микроволновка не была вставлена в розетку, как было и всегда. Поблизости не было источников энергии, так что он достал пирог и попытал удачи с печью, опять же безрезультатно.

"Чтобы готовить и печь она использует огненную магию."

Дерьмо, магия не по моей части.

Она пожала плечами. Это, честно говоря, были не её проблемы. Тёплое чувство ушло из её груди, и всем, что она сейчас могла чувствовать, была вновь одолевшая её летаргическая апатия.

Он положил обе руки на кухонную столешницу, рассматривая свои варианты. Спустя несколько секунд он достал что-то из одного из карманов на своём ремне. Он выудил маленькую металлическую коробочку с чем-то вроде вентиляционных отверстий по бокам. Положив её на столешницу, он, затем, расчехлил одно из своих оружий – пистолет. Он вынул обойму...

Он остановился.

Магазин.

"Что?"

Это не обойма. Это магазин.

Она была захвачена врасплох. Откуда он знал, о чём она думала? Он тоже читал её мысли?

Нет.

"Что...?"

Я не читаю твои мысли. Просто знал, что ты назовёшь это обоймой.

Ей показалось, что сквозь стекло его шлема она увидела, как он ей подмигнул. Он продолжил вынимать свой «магазин».

Ей не нравилось, когда с ней играют, но в то же время она почувствовала облегчение, увидев более мягкую сторону своего нового друга, и что он достаточно к ней потеплел, чтобы шутить.

Она обдумывала то, что сейчас произошло, в то время как он вынул одну пулю из пистолетного магазина и вернул пистолет назад в кобуру. Он поискал что-то в шкафчиках.

Где все ножи?

Она мягко улыбнулась на эту его мысль. "Хотела бы я знать."

Он пожал плечами и вместо этого взял плоскую отвёртку и скотч. Он оторвал длинный кусок скотча, положил его на край столешницы, а затем вернул моток на место. Взяв со столешницы металлическую коробочку, он начал откручивать винты по краям.

"Что делаешь?" спросила она. Она обнаружила, что сидит на столешнице возле него.

Готовлю с плазмой, ответил он, не отворачиваясь от своего отвинчивания.

"Плазмой?"

Плазмой. На этом последний винт был вынут, и он открыл коробку, обнажая лежащую под крышкой сложную проводку.

Он достал изнутри матово-чёрный цилиндр, аккуратно выдернув его из прикреплённых трубочек и проводов. Он быстро его осмотрел, прежде чем положить на столешницу возле открытой коробки и стоящей пули.

"Что это?"

Коробка это плазменная батарея, подумал он, пока доставал из ближайшего шкафчика стеклянную бутылку. Цилиндр это контейнер с плазмой.

"Контейнер с плазмой" сказала она, скорее констатируя факт, чем с любопытством.

Не пытайся повторить это дома, парировал он. Он рывком вскрыл цилиндр, похоже навсегда его сломав. Затем он вылил его содержимое в стеклянную бутылку. Густой синий гель начал выползать из контейнера и укладываться на дно бутылки.

"Плазма это состояние материи, а не... это", сказала она. Она показала на гель в бутылке.

Ты должно быть была мертва действительно долго. Огромные достижения в утилизации плазмы были совершены ещё даже до того, как я стал морпехом.

Она тихо над этим поразмышляла. И правда, как долго она была мертва?

Он повращал бутылкой, как если бы в ней было вино, будто пытаясь что-то увидеть. Ну, либо это оттого, что тебя долго не было, либо оттого, что я из другого измерения. Может физика разная.

Без каких-либо инструментов он вскрыл пулю, и высыпал в бутылку порох. Она не прокомментировала, что пули не должны открываться так легко, вместо этого мысленно приписав это его силе.

"Что же это за измерение такое?"

Он поднёс большой палец к горлышку бутылки, и порох с гелем начали светиться изнутри. Внезапно бутылка вспыхнула ярким светом, и её содержимое заменилось яркого цвета газом.

Чёрт.

Она ничего на это не сказала. Вместо этого она полностью сосредоточилась на результатах его работы.

"Как бутылка удерживает чистую плазму?" спросила она. "Почему твоя рука не сгорает?"

Это плазма. Я не обязан нихера объяснять.

Он взял полоску скотча, затем поставил бутылку в печь, туда, где обычно находится канистра с топливом. Использовав скотч, он примотал бутылку к топливоприёмной трубе, превращая её в самодельный источник топлива. Он закрыл топливное отделение, повернулся к самой печи, и открыл её, увидев противень.

"Это безопасно?"

Наверно. Он зажёг огонь, просто чтобы проверить.

На мгновение всё стало голубым, и, будь она живой, то почувствовала бы волну интенсивного тепла, охватившего комнату.

И так же быстро, как она появилась, синяя вспышка исчезла, не оставив от себя ни единого следа.

Двое находились в тишине пока пирог спокойно грелся.

Она села на своё любимое место за столом. Женщина-коза стояла в дверном проёме и выглядела, будто увидела призрака. Её друг стоял возле неё, далеко от козы. Его руки были подняты, будто он успокаивал дикое животное.

Она сидела тихо и наблюдала.

Её друг шевельнулся первым, поднеся руки к своему шлему, чтобы его отстегнуть. Она наклонилась. Ей было любопытно увидеть его лицо. Как выглядел этот герой, этот крестоносец, идущий крестовым походом против зла? Она не знала, чего ожидать, и с каждой миллисекундой, прошедшей пока он шарил по шлему, ей лишь всё больше не терпелось увидеть его неприкрытое лицо.

Наконец, с шипением и щелчком, шлем был снят, и она боковым зрением увидела, как её теперь разоблачённый друг положил его на стол. Однако, она едва это заметила, так как всё её внимание было у него на лице.

Он выглядел...

Так типично. Будто каждый актёр из каждого боевика, которые она видела в жизни, – современные на поверхности, и ретро, наводнявшие Подземелье, – как-то объединились вместе и стали одним человеком. Короткие каштановые волосы венчали его банкообразную голову, аккуратно стриженные и зачёсанные, какими и должен хранить их хороший солдат. Его челюсть была мощной, будто даже мышцы, поддерживающие его зубы, тренировались столь же безжалостно, как и всё остальное. Короткий, но заметный шрам рассекал его правую бровь. Его глаза были глубоко синие, яркие, как плазма до этого.

Женщина-коза, казалось, вздрогнула всей своей сущностью, взглянув в его глаза. Глаза – зеркало души, не так ли? Похоже, женщине повезло увидеть его душу, и она была охвачена благоговением.

Время шло в тишине, пока двое взрослых глядели друг на друга.

"Прошу прощения."

И в этот момент она поняла. Она поняла, что был лишь один способ теперь с ним уйти. Он отказался сделать эту работу раньше и теперь будет вынужден встретиться с ней в битве.

Они будут сражаться.

Она была счастлива.

Journal Entry 07

Journal Entry 06

Оригинал

* Я ненавижу ее. Она снова вернулась. Ничего не поменялось, и все может 

быть только хуже в этот раз. Она снова была покрыта толстым слоем праха, 

уверенно держа нож. Думаю, она нас ненавидит. И может быть, Фриск 

получает что-то вроде удовольствия от этого. Я старался не терять перед 

ней контроль над собой. И вышло не слишком удачно.

* Она вернулась в Сноудин. Хорошо, что жители успели вовремя эвакуироваться. 

Думаю, это работа Альфис, которая смотрела за человеком с помощью камер. 

Если бы не она, кто знает, сколько бы монстров погибло сегодня?

* Фриск убила моего брата. Он пытался встретить ее с распростертыми 

объятиями, и она просто прикончила его. Она не может быть той, кого я 

встречал раньше. Наверняка до этого была просто гребанная подделка. 

Ториэль, Папирус… Мне очень жаль, что это случилось с вами.

* Я слежу за ней на расстоянии. Она обходила те места,которые я посещал 

до этого.  Мои точки, на которых я обычно находился. Она исследовала их, 

ища любые ниточки, которые приведут к моему местоположению. Она 

намеренно ищет меня?

* Она прекратила искать меня. Видимо, она расстроилась вовремя поисков. 

Плохая новость в том, что она выместила гнев на всех монстров в Вотерфолле. 

Она даже пыталась прикончить того пацана. Андайн была ранена ею, но я 

не смог бы выдержать вида еще одной ее смерти. Она всегда была такая 

сильная и решительная. И как только такое могло произойти с нами.

* Я принял решение. Я столкнусь с ней в схватке лицом к лицу там, где 

должен был всегда. На этот раз не все будет так просто для нее.